Ратибор подошёл ближе, и встряхнул её за плечо, его глаза
блестели от удивления.
— Эй, ты где?
Зулейка вздрогнула, посмотрела на него и по сторонам удивлённо,
словно не понимая кто он и где они, затем помотала головой
стряхивая видение и осторожно поставила блюдце на стол, её руки
дрожали.
— Я видела… нашу встречу в лесу. С Колобком. Он пел песенку. —
похоже, что они использовали эти предметы в своей жизни и они до
сих пор работают, — сказала она, её голос был полон изумления. — Мы
не просто находим старые артефакты. Эти сказки были не просто
сказками. Это были их истории. Истории Ивана и Василисы.
Хранитель осмотрел комнату, затем его взгляд упал на старую
ткань, которую они смахнули с разбитого сундука на пол. Она была
изорвана, но когда он подошёл ближе, он понял, что это была не
просто ткань, а скатерть.
— Уж не скатерть ли то самобранка? — сказал он, встряхивая
полотно и поднимая облако пыли. Его голос был почти шёпотом. — Но
она порвана и должно быть не работает…
Он расстелил её на стол и что-то сказал. На столе из ниоткуда
появился крендель. Но тут же исчез, едва он протянул к нему
руку.
— Видит око, да зуб неймёт… — понимающе покивал Хранитель.
— Скатерть, которая могла накормить целое королевство, — грустно
добавила Зулейка. — Но теперь её магия разрушена, как и их
молодость.
Все эти находки начинали складываться не только на стол, но и в
общую картину. Иван Царевич и Василиса Прекрасная не только жили
здесь — они провели здесь долгие годы, старея вместе и охраняя
древние магические артефакты.
— Они состарились здесь, — произнёс Ратибор, опуская взгляд на
предметы. — Но всё это время они берегли секреты прошлого.
— И это место… — добавила Зулейка, — место, где рождались
сказки, было их убежищем.
Хранитель глубоко вздохнул, его руки всё ещё дрожали от
нахлынувших эмоций.
— Младшему сыну царя не скоро светило занять престол, а с такими
братьями и вообще дожить. Если бы не премудрая жена. Но такая, с
которой, лучше жить подальше от людей. Она могла оставаться
прекрасной и жить долго. Очень долго. Но предпочла состариться и
умереть вместе с Иваном. Почему? Любовь? Преданность? — он помолчал
и обвел взглядом своих спутников.
Те стояли в глубокой задумчивости. У Зулейки блестели глаза.
Ратибор задумчиво сжимал и разжимал кулаки. Хранитель помолчал и
продолжил: