– Ну что, мы готовы ехать? – интересуюсь у водителя, который бодро заявляет:
– Щас не поедем, мадам, а полетим!
– Это и пугает…
4. Глава 3
Виктор
– Так, бабусь, давайте-ка по порядку, – терпеливо кивает в сотый раз лейтенант Иван Рыбкин, старательно держа маску беспристрастности на лице.
Тогда как мы с Германом уже давимся от смеха, пряча бесстыжие глаза в бумагах.
Направить-то “гражданочку” дежурный Леха направил к молодому, а вот упомянуть, что ищет женщина кота, а не деда – забыл, торопыга.
– Я вроде и так все по порядку рассказываю, товарищ полицейский, – разводит руками бабулька-божий одуванчик. – Говорю же, два дня уже не могу добиться, чтобы меня приняли. Беспредел какой!
– Иван. Лучше зовите меня Иван, бабусь. И не переживайте, специалисты до этого были заняты, но сейчас мы с вами разберемся и постараемся вам помочь. Итак, – деловито щелкнул ручкой наш наивный молодой, – скажите мне для начала, где вы последний раз видели своего Петра Митрофановича? При каких обстоятельствах?
– Так говорю же, два дня назад. На заборе сидел Петька мой.
В кабинете повисла тишина.
Не выдержав, я оторвал взгляд от бумаг. Мы с Германом переглянулись.
Я поджал губы, чтобы не растянуть издевательскую лыбу, и старательно, уже пятый раз, бросился вчитываться в одно и то же предложение в рапорте. Выходило скверно, уши слушали прелюбопытнейший диалог за соседним столом.
Идеальный рассказ для сборника ментовских перлов.
– На заборе? – переспросил молодой, очухавшись от шока. – То есть прямо на заборе?
– Ну! Да-да, на заборе. Сидел и таращился в сторону сада соседки Марфы Петровны, потаскун! А она еще непутёвая такая. Вредная, любопытная, завистливая! Петьку моего когда увидела, давай себе такого же искать!
– К-какого такого?
– Породистого.
Я прыснул со смеху.
Герыч уже почти под стол залез, сгибаясь в беззвучном смехе пополам.
А Рыба выпучил глаза в нашу сторону, мол, чего происходит, парни?
– Стоп, бабуль, это как-то относится к делу?
– Не знаю, вы полиция, вы мне и скажите! Мож, она его и украла? Своего не нашла, так моего решила забрать? Разобраться надо, Иван…
– Кого?
– Да как кого? Петра Митрофановича моего! Ваня, вы меня слушаете?
Ваня-то слушал, но Ваня точно ни черта не понимал! В глазах нолики, котелок дымит, а сердце зависть распирает от того, какая у “старика” Петра Митрофановича насыщенная жизнь.