Штуковина, частично застрявшая в стволах деревьев, была объемной и имела странную форму, сужающейся на конце, размером с меня, но чуть выше и шире. Это могло быть отличным укреплением для хижины. Материал прочный и, кажется, не пропускает свет.
Я подкрался и осторожно постучал по гладкой поверхности. Судя по звуку, внутри было пустое пространство, но входа я так и не обнаружил.
Оглядевшись, примерился, сколько еще времени понадобится, чтобы добраться сюда обитателям ближайшего племени и всадил топором в трещину, разламывая крепкую стену пополам. Изнутри послышался странный писк, похожий на звук, что издают некоторые насекомые редкого вида.
Оторвав часть гладкой поверхности, отбросил ее в сторону и заглянул внутрь. Я ожидал увидеть что угодно, но не то, что там было.
Сначала показалось, что передо мной крошечный, худой и бледный ребенок, но присмотревшись получше, рассмотрел миниатюрную женскую грудь, круглые бедра и нежную кожу. Понял, что это молодая самочка маленького размера.
Никогда прежде я не видел таких женщин. Одновременно похожа на тех, что встречались мне в деревне, но и сильно отличалась. Ее волосы были необычайно светлыми и сверкали, а круглое лицо с глазами невероятного цвета исказилось в испуге, она стала бормотать и прикрываться костлявыми руками.
Девушка оказалась раненой и моим долгом как самца, что первым ее нашел, было залечить ссадину. Она попятилась, испугалась, попыталась отказаться, но я настоял, схватил ее за пятку, удивляясь тому, какие на этой ноге малюсенькие пальцы.
Зализывать рану женщины считалось высшей честью и заботой. Не у всех в семье водилась самка, так что такая удача могла выпасть всего несколько раз в жизни. Поблизости не было ее опекунов, и никто не мог бы вызвать меня на смертельный бой.
Ей пришлось потерпеть мое присутствие, поскольку рядом не было никого, кто бы сделал это важное дело вместо меня.
Незнакомка смотрела испуганными глазами и что-то щебетала на непонятном говоре. Я решил, что она совсем уж из далеких мест, да и выглядит чудаковато. Люди ее пола часто проходили мимо с брезгливыми выражениями лиц, только эта крохотная самка не выказывала привычного отвращения. Она просто боялась, но даже так открыто смотрела на мое лицо и заглядывала в глаза – ни одна самка прежде не осмеливалась поднять взгляд выше моих ног. Я тоже внимательно смотрел, запоминая хрупкие черты ее лица. Светлые глаза были настолько огромными, что занимали половину лица, а нос и рот я едва сумел рассмотреть. Она была даже не маленькой, а просто крошечной, размер ногтей на руках и ногах самки повергал в ступор.