Марьян рассказывал так, будто гордится. А Поле снова гадко. По ней снова ровным слоем…
Они ведь даже не своими руками… Вроде как мараться не хотят, а на самом деле слабые просто... Их кулаки – папкины деньги. И даже не за свое «оскорбление», каким бы искривленным ни было представление о том, что может оскорбить…
Просто… Потому что шваль, посмевшая явиться, ступить на лестницу, выразить интерес…
– Дана не против…
Поля произносит, имея в виду, конечно, то, как ведет себя девочка, с которой общается кот. Но для Марьяна это не аргумент… Он улыбается, плечами жмет…
– Дана пьяная и глупая. И ты не лезь, Поль. Шампанского принести тебе?
***
Шампанское ей не нужно. А вот свежий воздух – срочно. Вечер получился абсолютно идиотский. О чем ни подумай – всё злило. И лучшее, что можно сделать, – просто уехать. Тихо. Незаметно для Марьяна или любого другого человека.
Взять сумочку, спуститься вроде как в туалет. Оттуда – толкнуть дверь, ведущую во внутренний дворик.
Если обойти немного – отсюда можно попасть на проезжую. Тут же можно позвонить отцовскому водителю.
Свалить просто, а утром и не вспомнить…
А ещё не спрашивать, чем закончился вечер.
И не представлять…
И избавиться от идиотских «Господи»…
Которые саму дичайше раздражают… Откуда это стремление бесконечно всему удивляться? Так, словно она не знает, в каком мире и рядом с кем живет...
Полина отошла от двери, достала мобильный. Почти успела набрать, когда вздрогнула из-за громкого звука. Те же двери снова открылись. И с ней опять что-то странное.
На ярко освещенный фонарем пятачок выходит Душевный…
Не оглядывается и сигарету не достает.
Шагает уверено. Так, как ещё от бара к лестнице.
Улыбается, когда она замерла и немного даже испугалась…
В её взгляде опасение, а он смотрит, будто знакомы давно и очень друг по другу скучали.
По голым ногам Полины крадется прохлада, но на них Душевный взглядом не спускается.
Он подходит близко, останавливается в шаге. Полина понимает, что мог бы позволить себе ещё один маленький, но специально не стал. А она… Внезапно подпустила бы ближе.
– Я об тебя глаза сломал, веришь? – он не здоровается и не представляется. У Поли у самой возникает чувство, словно сто лет знакомы.
Он стоит, спрятав руки в карманах и оттягивая вниз джинсы, говорит, улыбаясь.
Смотрит на неё не так, как смотрел Марик. Этот пьет глазами из глаз, даже если так же, как тот, хочет просто трахнуть…