Отряд демонов и гиен попросту не успели добраться до своей
жертвы. Те внезапно увязли в густом черном болоте под ногами, затем
сгустившиеся жгуты тьмы с чудовищной безжалостностью и мерзким
звуком начали вонзаться в туши гиен и мощные тела инферийцев,
пробивая их доспехи будто гнилую скорлупу, а затем монстры и демоны
начали увядать на глазах. За пару вдохов те обратились настоящими
мумиями, а еще через пару они превратились с черный прах.
– Тьфу! Редкостная гадость! – недовольно пробормотал Ранкар,
пытаясь на пошатывающихся ногах встать с земли. – Сейчас стошнит. А
ведь говорил Бетал, не стоит тянуть всякое непотребство в рот. Да
понял я уже, – вдруг кивнул сам себе парень, вновь начиная
разговаривать сам с собой. – По-видимому, слабаками не наедаюсь.
Это как хорошо, так и плохо.
Рамас по-прежнему не сводил взгляда с воронки в районе сердца
друга, но будто ничего не случилось пилигрим подошел к тифлингу и
дважды пнув по ноге, недовольно скривился.
– Ну и? Какого причиндала развалился? Вставай давай. И сделай
уже харю проще. Ну умер, да. С каждым… бывает.
– Вот только любой другой умирает всего один раз, – заторможено
проблеял Рамас.
– Тут ты прав, – почесывая задумчиво затылок буркнул Ранкар и
вновь покосился на новое сердце. – Крыть и вправду нечем…
***
Признаться, это странно и необъяснимо. Очень странно и очень
необъяснимо. То, что я умер в этом не было никаких сомнений. Да и
мало кто сможет прожить без сердца. Однако не знаю каким образом,
но я прекрасно чувствовал всё, что происходило рядом. Ощущал
неровность земли под щекой, когда валялся дохляком. Слышал неуёмные
вопли Руны, которые быстро превратились в плач. Последней же каплей
оказался крик Рамаса и неутихающий сопливый рёв Альяны.
«Ранкар, миленький, ну как же так? Вставай…Ты же… ты
же не можешь умереть… Я не хочу снова оставаться одна в
темноте…»
– РАНКАР! РАНКАР! РАНКАР, ВСТАВАЙ, ИНФЕРНО ТЕБЯ ЗАДЕРИ! НЕУЖЕЛИ
ТЫ И ВПРАВДУ ТАК БЕССТЫДНО ПОДОХ? ВСТАВАЙ, ГОВОРЮ! ТЫ ЖЕ СИЛЬНЫЙ!
ТЫ ЖЕ НЕ ТАКОЙ, КАК МЫ! ТЫ ЖЕ…
Мириада сраных бед! Да не подох я… вроде бы. А может и подох.
Тогда какого беса я…
Довести мысль до конца не получилось, потому как в мерцающей
тьме я услышал громкий и ни с чем несравнимый оглушительный треск.
Я не знал, что происходит с телом, не знал, что происходит во
внутреннем мире, но этот потусторонний хруст я запомнил на всю свою
оставшуюся жизнь. Ведь именно тогда Ранкар Хаззак перестал быть
даже подобием человека. Именно тогда я понял, что потерял важную
часть себя и стал тем, кого в дальнейшем станут опасаться, как
чумную болезнь.