– Ну раз ты так уверено об этом говоришь, то может именно ты и
отправишься в Андар к Данакту с Изувером и просветишь их насчёт
гибели Ранкара Хаззака? Или ты не понимаешь, чем нам грозит смерть
Неукротимого?
– Понимаю, – угрюмо добавил Криаст. – Но ни в какой Аххес я не
отправлюсь.
– Что такое?! – повысила голос королева валькирий. – Неужели нет
желающих?! Вы же так неистово желали смерти аххесу, но когда он
умер, никто не хочет нести ответственность. Вы точно голубокровные?
Или же…
Но внезапно женщина осеклась и с толикой изумления взглянула на
Пешую Молнию.
– Я пойду. Я отправлюсь вместе с Кайсой Ксант и падшим
серафимом. Ванахейм возьмёт ответственность за смерть Ранкара
Хаззака.
– Ну да, – выдохнула загадочно Знающая Альвхейма. – Кто бы
сомневался, что вызовешься именно ты, Фейлан. Коли так, то…
прощайте! Я сказала всё, что хотела. Время пошло!
Небесная воительница исчезла первой, через секунду череда
вспышек ознаменовала об окончании совета, а в зале к этому времени
присутствовали лишь трое. Однако, когда после вспышки в
пространстве остались двое, над сводама разнесся раздраженный голос
главы клана Ванахейм.
– Ты что творишь, Фейлан? Заем нам лишние проблемы? Ты
действительно собираешься нести ответственность за вшивого аххеса?!
Действительно считаешь, что Данакт выступит против Севера из-за
одного сопляка? Да ты же…
– Не перегибай палку, сестра, – ледяным тоном произнес Пешая
Молния, перебивая Лиэну. – Глава основной ветви ты, но я тебе не
слуга! Помни наш уговор! А что касательно Ранкара, то я не слеп и
не глух. Я умею видеть и слушать! Так что благодари Фрею, что ты не
лишилась дочери, ведь вшивый аххес и сопляк сохранил ей жизнь…
Аххеский пантеон.
Мергара. Твердыня доминирующего дома
Хаззак.
Две декады спустя…
Жуткая боль, тьма и забвение. Вся началось именно с них.
Валькирии оказалась знакома такая медленная пытка. Однажды она
испытывала нечто подобное, когда находилась на пороге смерти после
битвы с некродраконами. Вот только сейчас ситуация неизвестным
образом отличалась. По крайней мере тем, что в спину упирались не
холодные и грубые камни, а теплая и мягкая постель.
Тьма очень долго преследовала девушку. Она как безбрежный океан
пыталась захлестнуть, но по какой-то причине зачастую отступала
прочь. В такие моменты Фьётре мерещилось, что кто-то ей помогает.
Однако, как бы та ни старалась никоем образом не удавалось
вспомнить хоть что-то. Последнее, что удалось вспомнить это
яростный мужской крик, который казался смутно знакомым.