Первым делом Искрида шагнула к одному мёртвому Высшему, после к
другому, далее к третьему. С каждым осмотренным телом улыбка
Верховной становилась чуть шире. Складывалось впечатление, что та
оказалась чему-то несусветно рада, а гибель стольких инферийцев её
словно не заботила.
– Все они окончательно и безвозвратно мертвы, – тихо шепнула
правительница Лавалара, пальчиком проводя по рассеченной глотке
одного из мёртвых. – Превосходно!
Когда с трупами было покончено, демонесса сексуально разогнулась
и также неспешно подошла к неподвижному лжеинферийцу, а затем с
интересом обогнула его по кругу разглядывая с ног до головы.
– Ты действительно очень похож на хейда, Ваерс. Или имя тоже
выдуманное? – задумчиво прошептала Искрида, касаясь уплотнённого
черного тумана. – Никогда не слышала о магии, что способна даровать
облик демона. Иначе Инферно уже наводняли бы народы Альбарры.
Иллюзии и артефакты мы можем распознать, а метаморфы не могут
принимать облик демонов. Как тебе это удалось провернуть?
– Стечение обстоятельств, – хмыкнул беззаботно Пустой. – Скажем
так, это моя врожденная специфика. Так что за Инферно можете не
волноваться. И нет, имя настоящее.
– Явишь свою истинную суть? – чуть склонив голову,
полюбопытствовала девушка.
– Посмеешь себе лишнего и пожалеешь, что на свет родился, –
прошипела угрожающе зверородная.
В ответ мужчина лишь фыркнул, но дважды просить правительнице
Лавалара не пришлось. Густой кроваво-черный туман на теле деспота
стал медленно рассеиваться. Через пяток вдохов на арене стоял не
прежний хейд, а высокий человек. Завидев его знать Инферно вновь
взялась за оголтелые обсуждения. Однако со всем своим ростом, тот
на полголовы был ниже Верховной, которая неустанно обходила его по
кругу.
Тёмные традиционные одеяния Ванахейма плотно облегали силуэт
мужчина. Короткие стриженные непослушные волосы, лёгкая щетина,
невозмутимый взгляд и заметно бледное, но спокойное лицо с
безобразным свежим шрамом багрового цвета, который брал своё начало
на черепе. Рваная отметина шла ниже по виску, задевая нижнее веко,
простиралась по щеке и челюсти и заканчивалась где-то на шее.
Столь много интереса Искрида уделила шраму лишь по одной
причине: от увечья разило истинным пламенем Инферно. Кто-то
могущественный потратил унцию своей силы, чтобы доставить как можно
больше боли и отныне его было не свести. Причем сделали это совсем
недавно. Вот только невзирая на столь пристальное внимание деспот
не боялся и не шелохнулся. Абсолютно.