Я ощутил, как время внезапно остановилось, словно разбитые часы, однако, отконвоированный со двора, был тут же приведен в чувство обрушившимся отовсюду стамбульским уличным шумом. Полицейские окружали меня со всех сторон. На тротуаре собралась большая толпа, с интересом наблюдавшая за происходящим. Гадали, кто я такой: убийца, вор, насильник? Толкали друг друга, пытаясь получше меня рассмотреть. Пока агенты в штатском быстро вели меня к машине, я смотрел в людские лица. В одном ли времени мы с ними жили? Дядя Кюхейлан был прав, когда говорил, что человек, строя город, создает одновременно и самого себя, но если бы он увидел лица тех, кто сбежался поглазеть на мой арест, то, подумав, спросил бы: до чего довело этих людей городское время?
Послышался скрип железной двери. Я стряхнул с себя воспоминания и вернулся в камеру.
– Может быть, это Зине назад привели? – предположил дядя Кюхейлан.
Железная дверь продолжала скрипеть, медленно поворачиваясь на петлях, а мы гадали, какую камеру выберут следователи, кого уведут с собой. Камер здесь было очень много. Говорят, на войне каждый солдат верит, что уж его-то смерть непременно пощадит, и в этом мы ничем от них не отличались. Каждый из нас размышлял об одном и том же: скоро кого-то уведут за железную дверь, но кого? Спасение от подобных мыслей есть только одно: надо думать о чем-то хорошем. Вдруг просто наступило утро и принесли еду, хлеб с сыром?
Парикмахер Камо поднял голову и посмотрел на прорезь.
– Пусть наконец уже придут за мной, – проворчал он.
– Это, наверное, пайку принесли, – откликнулся я. – Сильно проголодался?
Камо не ответил и никак не отреагировал на мою улыбку. Он смотрел на свет, просачивающийся в прорезь.
– Удалось тебе поспать? – продолжал я. – Мы тут много говорили.
– Ваши разговоры мне не мешали, а вот собачий лай то и дело будил.
– Собачий лай?
– А вы разве не слышали?
– Нет. Откуда здесь взяться собаке?
– Вы, должно быть, увлеклись разговором, вот и не заметили. Лай доносился издалека, из-за тюремных стен.
– Тебе приснилось.
– Я могу отличить сон от реальности, Доктор. Каждый раз, услышав лай, я приоткрывал глаза, чтобы убедиться, что я все еще здесь. Лай был так же реален, как эта камера.
Дядя Кюхейлан положил руку на плечо Камо:
– Ты прав. Наверное, собака лаяла очень далеко, мы просто не обратили внимания.