это. Это значит быть
меньше. Это и есть ад, и нет ничего худшего для твоей души.
Но ад не существует как какое-то место, которое вы выдумали, где приходится гореть в некоем вечном огне или существовать в некоем состоянии непрекращающегося мучения. Каков был бы смысл всего этого?
Даже если, предположим, у Меня и зародилась бы невероятная безбожная мысль о том, что вы не «заслуживаете» рая, – с чего бы мне заниматься поисками каких-либо наказаний или мести за ваши неудачи? Разве не было бы для меня проще, скажем, взять и сделать так, чтобы вы исчезли? Что за мстительная часть Меня стала бы требовать того, чтобы Я подверг вас вечным страданиям, которые по силе и глубине не поддаются никакому описанию?
И если ваш ответ – «во имя справедливости», – разве не была бы в таком случае справедливой просто невозможность воссоединиться со Мной в раю? Неужели бесконечное страдание от боли столь уж необходимо?
Я хочу, чтобы вы знали, что в опыте, следующем за смертью, нет ничего подобного тому, что вы создали в своих основанных на страхе теориях.
Впрочем, есть опыт души настолько несчастной, настолько незавершенной и меньшей, чем целое, настолько отделенной от величайшей радости Бога, что для твоей души это был бы ад. Но Я хочу, чтобы это было ясно: Я не посылаю вас туда и не Я причина того, что вы получаете этот опыт. Вы сами создаете этот опыт, когда отделяете свое «Я» от своих самых высших мыслей о себе. Вы сами создаете эти переживания, когда отвергаете то, Кем и Чем Вы Являетесь в Действительности.
Но даже этот опыт не вечен. Он таковым и не может быть, поскольку ваше разъединение со Мной навсегда не входит в Мои планы. На самом деле это просто невозможно – ведь в таком случае не только вам пришлось бы отрицать то, Кто Вы Есть, но и Мне тоже. Этого Я никогда не сделаю. И до тех пор, пока хотя бы один из нас хранит истину о вас, эта истина должна будет в конце концов востоpжествовать.
Но если ада нет, значит ли это, что я могу делать все, что захочу, действовать, как мне заблагорассудится, совершать все, что ни пожелаю, и при этом не бояться никакого возмездия?
Неужели именно страх необходим тебе для того, чтобы быть тем, делать и иметь то, что внутренне правильно? Неужели тебе нужно бояться, чтобы «вести себя хорошо»? И что это вообще такое – «вести себя хорошо»? Кому здесь принадлежит последнее слово? Кто дает указания? Кто устанавливает правила игры?