Я начинала задыхаться. Держала его руку, впивая пальцы в запястье с золотым браслетом. Пыталась ослабить хватку, заставить его дать хоть немного воздуха. Или хотя бы намекнуть, что сжимать так сильно не обязательно.
Но это же Зверь. Ему нельзя указывать. Он не терпит указаний и всегда поступает именно так, как того хочет сам. А сейчас он хотел меня долбить до упора, сжимая горло для удушья.
Чем дольше Артем это делал, тем сильнее повышался темп его фрикций. Он выходил и входил все быстрее и быстрее, заставляя меня истекать желанием. Жестко, беспощадно, очень быстро и строго в выбранной позе — все происходило именно так, как происходит всегда между нами.
Зверь остервенело трахал меня, смотря прямо в глаза. Сжимал горло, заставлял лицо краснеть и напрягаться. Я как будто умирала в его руках. Вот-вот могла погибнуть от странного букета боли, страха и желания.
Жажды быть любимой.
Ведь если он мой мужчина и ему это нравится — все это нравится и мне самой.
Как будто чувствуя, что воздуха в моих легких совсем не осталось, Зверь взвинтил и так бешеный темп, возведя жестокость в абсолют. Я буквально тряслась в его руках, содрогалась от ударов изнутри. А член набух по максимуму, трахал словно мстил и издевался.
А когда я уже начала хрипеть и терять понемногу сознание, закатывать глаза… Он резко отстранился и довел себя рукой. Выплеснул желание на мой живот. На мои черные чулки. Облил горячим бедра. Измазал меня спермой как шлюху.
И только потом уже разжал ладонь, в которой так властно держал мою жизнь.
Глоток обычного воздуха казался круче сигары. Круче дорогого виски, поцелуев, ласок. Я просто дышала. И снова наслаждалась жизнью с ним. Ведь он трахнул меня, обкончал. Получил оргазм. Чего еще мне надо в этой гребаной жизни?
Главное, чтобы Зверь был доволен. И в конце наших игр не забыл разжать ладонь. Вот и все. Большего я не просила. Никогда.
3. 3
Вика
После того дня прошла неделя.
Очередные семь дней в окружении роскоши, авторитета и грызни между волками в звериной стае. Я сопровождала своего альфа-самца везде, куда бы он ни шел, куда бы он ни направлялся. Я больше не хотела делить его с другими. Кем бы они ни были — эти податливые суки. Если бы узнала, то обязательно бы выдрала волосы. А еще лучше — сожгла бы их прямо на голове ублюдин.