— Ха! — усмехнулся Великий князь. — Это всё?
— Это первое условие, всего же их три. Второе. Мне надобно много будет общаться с разными мастеровыми. И на то я хочу твоё согласие.
— А третье?
— Константин Александрович пусть ведает поставленной тобой казной. Если я что добуду — пусть в моём ведении останется.
— Добудешь? — удивлённо повёл отец бровью.
— Добуду… — твёрдо и уверенно произнёс Ваня.
[1] Не путать с сотней как административно-территориальной единицей, введенной в практику Иваном IV Грозным столетие спустя для структурного развития поместного войска. Поместное войско начинает вводиться Иваном III лишь в конце 1470-х — начале 1480-х годов.
Глава 4
1469 год, 22 января, Москва
Снег скрипел под полозьями саней очередного «мимокрокодила», которого Ваня проводил печальным взглядом. Эта мода ездить верхом по делу и без дела его немало раздражала. Особенно по плохой погоде. Нет. Летом. По утренней свежести верхом прокатиться ему очень даже нравилось. Но не зимой на морозе. А они здесь стояли что надо. Малый ледниковый период[1] уже давал о себе знать. Особую прелесть такого рода поездкам придавала местная одежда… Это там, в будущем, увлекаясь военно-исторической реконструкцией, он с радостью переодевался в аутентичную одежду. А вынужденный здесь жить, радовался ей мало…
Ваня покачивался в седле, держа своего коня подле отцовского. Проклиная, само собой, всё на свете, потому что ему даже ёжиться было нельзя. На виду же у людей. Вон — все друг перед другом хорохорятся. Дескать, не холодно им…
Ехать было недалеко — от Кремля до одной из излучин Яузы, поэтому добрались быстро, получаса не прошло.
Здесь княжич поставил казарму для своей сотни. Отец ему дал это поручение в мае, поэтому Ваня и размахнулся с дальним прицелом. Ничего монументального строить, разумеется, не было никакой возможности, поэтому казарма представляла собой правильный квадрат, составленный из срубов. Примерно так, как и стены крепостей ставили, только без засыпки. Да в два этажа. На первом — узкие окна-бойницы были только во двор. Второй же этаж нависал над первым с обоих сторон, образуя своего рода гурдиции — выступающие деревянные галереи с бойницами[2]. Единственные ворота были двустворчатыми, деревянными, с отдельной калиткой.