В привычной мне войне дело доходило до рукопашной только в том
случае, если одна из сторон конфликта сильно облажалась, а здесь,
по сути, ничего другого и не было. Никаких авиаударов, никакой
артподготовки (не считать же за таковую обстрел из нескольких
наспех построенных катапульт, который все равно никаких значимых
результатов не давал), несколько залпов из луков, а потом ребята
сходятся стенка на стенку, прямо как у нас в Люберцах в старые
добрые времена, с той лишь только разницей, что там это были
молодецкие забавы, по сути, ни на что, кроме здоровья самих
участников, не влияющие, а здесь это называлось геополитикой.
Сегодня наш доблестный отряд оставался в резерве, и это значило,
что до поры до времени мы могли просто сидеть в скудной тени
отдельно стоящего дерева и наблюдать, как прибой облизывает
вытащенные на берег корабли, пытаясь стащить их обратно в море. Ну,
и наслаждаться звуками битвы, разумеется. Всеми этими воплями,
боевыми или полными боли, дрязгом мечей, свистом стрел и хрустом
дерева, когда воины сходились щит в щит.
Надо сказать, что даже меня, человека неплохо подготовленного,
много повидавшего и изрядно циничного, все это периодически
пробирало до костей. Размах, с которым люди убивали друг друга на
ограниченном куске земли, действительно поражал.
Я потянулся и почесал колено. Вот еще один непривычный и
раздражающий меня фактор — доселе мне не приходилось драться без
штанов. Ну, по крайней мере, в официальных, так сказать,
конфликтах.
Но здесь штанов никто не носил, теплый климат диктовал свою
моду. Сандалии тоже были достаточно неудобными, и натирали ноги, и
были не самой практичной обувью в свалке, где любой может наступить
тебе на ногу. Не думал, что я когда-нибудь стану скучать по берцам,
а вот поди же ты…
Моим временным собратьям по оружию не нравилось сидеть в
резерве, но по разным причинам. Кто-то переживал, что, оставаясь в
стороне от основного сражения, может упустить свою долю славы.
Кто-то же, напротив, полагал, что нас могут использовать для того,
чтобы заткнуть какую-нибудь дыру в обороне, и там мы все и
поляжем.
Я был не против вражеского прорыва. В прорыв обычно бросают
лучшие силы, и может быть, именно там я найду того, кто мне нужен.
Если мне повезет.
Обычно я не люблю уповать на везение, но сейчас другого выхода у
меня просто не было. Если я не встречу того, кто мне нужен, на поле
битвы, мне придется прибегнуть к плану Б и лезть для его поисков в
город, а это, наверное, еще опаснее. Тем более, что тот, кто мне
нужен, вряд ли ходит по темным переулкам или прогуливается на
пустынных участках стены, с которой его легко можно сбросить.