Его слова вызвали ропот, но сдержанный. Россия находилась в
Европейском содружестве, а потому это было вполне логичное решение.
Аристократов возмущало, что принял его «несносный мальчишка», но, с
другой стороны, их устраивало, что не придется тратить собственные
ресурсы.
Однако их ждал еще один сюрприз.
— Также я пошел дальше в нашей консолидации сил, — продолжил
Альбрехт. — Вскоре Харден — место, в котором взращиваются наши
защитники — будет преобразован в институт исследований. Школа будет
расширена и доукомплектована. Половину правящего собрания займут
представители русской стороны.
На этот раз зал уже разразился бурными возмущенными
возгласами.
— Да как так можно?
— Без согласования? Просто перед фактом поставил! Что он себе
позволяет?
— Это возмутительно!
Казалось, аристократы мгновенно растеряли все свое показное
уважение перед молодым принцем.
Я же размышлял над произошедшим. Невольно вспомнился прием,
устроенный русскими. Из подслушанных разговоров я узнал, что
русские благородные дома отчаянно нуждались в исследовательских
мощностях и научных плодах Нового Света.
«Тогда у них ничего не вышло, не в последнюю очередь из-за меня,
— подумал я. — И вот, похоже, они все же добились своего».
Сам я ничего против русских не имел, тем более что и не знал,
чего они добиваются. Как и в Новом Свете, в России правила
аристократия, где не было единой власти. А значит, трудно было
сказать что-то определенное про их цели.
— Вижу, некоторые судари выказывают недовольство, и им бы не
мешало освежить свои знания о законах, — тем временем добавил
принц. — Чрезвычайный Статут позволил мне принять такое решение.
Все законно.
На последних словах он не удержался от мстительных ноток. Было
ясно, что Альбрехт уже ненавидел ограничения, сковывающие его по
рукам и ногам. Похоже, какой-то законопроект повышал его власть в
режиме чрезвычайной ситуации. И этим грамотно воспользовались.
«И все же это не для всех неожиданная весть», — подумал я.
Мне стала понятна непривычная хмурость отца Фиделии. От опытного
в политике аристократа новость такого масштаба не скрыть. Он явно
знал о ней… и, тем не менее, не смог предотвратить, хотя
произошедшее было не в его интересах.
«Или все же в его? — подозрительно подумал я. — Хотя какой смысл
строить догадки. Сейчас надо понять, чем происходящее будет грозить
мне».