- Откуда вам известно мое настоящее имя?! – воскликнул
Джеки.
- О, поверьте мне, слухи в Королевской Гавани расходятся
очень быстро… – усмехнулся Мизинец. - Особенно о таких
одиозных личностях, как вы.
- Это странно. Ведь я ни разу здесь не назывался этим именем, –
недоверчиво проговорил Джеки.
- Ну… – Бейлиш замялся. - Честно говоря, я просто сказал
первое, что пришло в голову, потому что не мог вспомнить, как
вас зовут. Кто же мог подумать, что этот случайный набор букв
окажется вашим настоящим именем. Но теперь я его знаю. Ну а
дальше…сами понимаете. Слухи в Королевской гавани расходятся
очень быстро…
- Да, да, очень смешно. Хватит валять дурака, Бейлиш. У меня к
вам дело.
- Ого! Не смею даже предположить какое. Но зная вашу репутацию,
боюсь, как бы дело не закончилось дракой.
- А это во многом будет зависеть от вас, уважаемый лорд Бейлиш.
Дело касается Эддарда Старка.
Ирония Мизинца испарилась. Он серьезно посмотрел на
Джеки.
-Что вас интересует?
- Мы можем поговорить без посторонних? – Джеки покосился на
наемников, сверлящих его взглядами.
- Конечно. Как вам будет угодно, – и Мизинец жестом
приказал охране оставаться на месте, а сам, следуя за Джеки,
свернул в ближайший проулок. Наемники остались стоять и
сверлить взглядами то место, где секунду назад стоял Джеки
Чан.
***
Приближалась полночь. С момента ухода Джеки прошло уже
больше часа. Арья дремала, свернувшись на кушетке, накрывшись
ветхим одеяльцем. Сирио стоял у закопченного окна и глядел на
открывавшийся из него вид. В подвале соседнего дома
располагалась дешевая таверна, из которой уже минут пять
пытался выползти вусмерть пьяный прохожий. Через некоторое
время ему это удалось. Выползя на четвереньках на середину
улицы, он с трудом встал на ноги и, оглядевшись по сторонам,
победоносно вскинул вверх руки. В этот момент прямо на голову
пьянице откуда-то сверху водопадом обрушился каскад помоев.
Продолжая стоять с поднятыми руками, облитый возмущенно
воскликнул : «Сволочи!», но следом за нечистотами сверху на
него прилетело только что опорожненное ведро и, с гулким
звоном треснувшись о макушку, осталось сидеть на голове,
словно рыцарский шлем. Человек умолк и осел наземь,
растянувшись в образовавшейся под ним грязной луже. К нему не
торопясь подошла упитанная свинья и, понюхав жижу, бухнулась
рядом.