Что же касается судебной практики, то не все предусмотренные Федеральным законом от 28 апреля 2009 г. № 73-ФЗ изменения воплотились в жизнь. Суды по-прежнему придерживались ранее выработанной позиции, согласно которой вину лица в доведении организации до банкротства должен доказывать заявитель по делу о привлечении к субсидиарной ответственности, т. е. конкурсный управляющий (например, постановления ФАС Московского округа от 26 августа 2010 г. № КГ-А41/9175-10 по делу № А41-16954/09, от 12 сентября 2013 г. по делу № А41-3580/05; Поволжского округа от 13 декабря 2012 г. по делу № А65-459/2011; Северо-Западного округа от 1 октября 2012 г. по делу № А44-3244/2012).
Несмотря на, казалось бы, очевидное возложение бремени доказывания на контролирующее лицо, судьи, ссылаясь на ст. 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ), утверждали, что заявитель должен доказать наличие четырех квалифицирующих признаков, позволяющих суду принять решение о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности:
1) наличие у ответчиков права давать обязательные указания для должника либо иным образом определять его действия;
2) совершение ответчиками действий, свидетельствующих об использовании такого права и (или) возможности;
3) наличие причинно-следственной связи между использованием ответчиком своих прав и (или) возможностей в отношении должника и действиями (бездействием) должника, повлекшими его несостоятельность (банкротство);
4) обязательное установление вины ответчиков в банкротстве должника.
3.5. Второй этап реформирования механизма субсидиарной ответственности (2013 г.)
После изменений, внесенных в Закон о банкротстве 2002 г. Федеральным законом от 28 апреля 2009 г. № 73-ФЗ, стало ясно, что не все цели, которые преследовал законодатель, реализовались на практике. Добиться привлечения к субсидиарной ответственности за доведение организации до банкротства по-прежнему было практически невозможно из-за недостаточной четкости формулировок в п. 4 ст. 10 Закона о банкротстве 2002 г. (в ред. Федерального закона от 28 апреля 2009 г. № 73-ФЗ).
Сформированное в тот период положение о презумпции виновности контролирующего лица выглядело скорее как намек, чем как прямое указание. А такое понятие, как «причинение вреда кредиторам в результате указаний контролирующего лица», могло трактоваться весьма широко. Поэтому суды в большинстве своем придерживались прежнего курса, в соответствии с которым именно конкурсный управляющий должен был доказывать вину контролирующего лица в доведении организации до банкротства.