На пересохших губах
вкус сырого белка,
а в этих серых глазах —
желанье древнего греха
и самых злых и глупых псов
давно спустили с цепей
и обезумев от тоски
царь просит жалобно:
«Налей!»
А в каждом кубке у гостей
то ли вино,
а то ли яд.
Князья продали сыновей,
а дочерей спустили в ад
и в самых умных головах
блестят невежество и страх
и жидкой медью и свинцом
залиты уши у зевак,
а царь проснувшись поутру,
не помнит, где его жена
и слуги варят ему суп
из не проросшего зерна.
В хоромах целый день кутеж
иконы выброшены вон
и обменяли всех святых
на гашиш и ямайский ром
Я так устал от этих сцен,
и ветер тронул серебром
сухие губы
и глаза укрыл за золотым стеклом.