Он был с ним куда дольше, чем
Закеиль и потому если я мог гордиться частично освоенными техниками
примарха, на том уровне который позволяло тело астартес, то
Безазиель... глядя на него можно было увидеть тень самого Льва, что
жил в рыцарях. Спокойная сила, что скрыта под хладнокровными
повадками хищника, неосязаемое благородство, он носил
терминаторскую броню, но двигался в ней легче меня, стоящего сейчас
без силового доспеха.
И командовать выполнением задачи его
поставил сам магистр Крыла Смерти.
– Зачем ты предал нас? – среди
песнопений святых, на фоне моего уверенного голоса, раздавался
тихий вопрос, что звучал бессчётное число раз.
– Я был слаб... – следовал ответ,
что повторялся раз за разом в попытках перебора всевозможных
ответов.
После чего капитанский мостик
наполнился мучительным стоном терзаемого пытками сознания. То был
капитан-предатель, чью роту мы преследовали со дня падения
Калибана. Из него уже вытащили всё, что только можно, как и сама
операция подходила к концу. Прямо сейчас ещё несколько таких
ударных крейсеров загоняли бегущие недобитки. У них не было лидера,
они были лишены самых опытных командиров... и потому они просто
бежали, не видя ловушки в конце их пути.
И хоть нас было мало, как и потери
мы несли колоссальные, сражаясь на пути со всеми угрозами
Галактики, но даже оставшись из всего взвода вдвоём... Закеиль и
Охотник даже не сомневались, что завершат начатое. Эта
самоуверенность была колоссальной, подобна греху гордыни, но таким
был и Лев, и его сыновья. Гордыми и упёртыми хищниками, рыцарями
для которых Человечество, к не счастью, было далеко не на первом
месте.
– Они бегут, Закеиль, чувствую свою
смерть. Свыше шести крейсеров, на борту которых не менее трёх сотен
астартес предателей... – тихо говорил Безазиель, что не сидел на
троне, как многие другие капитаны, а стоял в полный рост своего
терминаторского доспеха перед кафедрой, на которой возлегала книга,
хранящая весь его опыт и всю его память о примархе. – Но они боятся
нас, объединяются и готовятся дать бой. Скажи мне, Закеиль, как ты
будешь сражаться с ними?
– Так же как сражался всегда, вместе
со своим прайдом, полагаясь на мудрость сильнейшего.
– Как ты будешь убивать врагов, что
опорочили наш легион?
– С остервенением и жестокость,
которую заслуживают грешники, павшие ниже всех других.