Маркиз, наблюдая за дочерью, спросил с лёгкой усмешкой:
— Ты уверена, что хочешь смотреть дальше?
Она с трудом выдавила из себя:
— Да... хочу.
Дуэль продолжилась. Добрыня сражался, как лев, окружённый
волками. Её отец наблюдал за ним с интересом. Виктория же молилась
всем известным ей богам, чтобы Добрыня уцелел.
Когда, наконец, последний противник пал, и Добрыня остался
стоять один, покрытый пылью и кровью, Виктория выдохнула с
облегчением.
— Впечатляюще, — заметил маркиз, отодвигая планшет. — Но, знаешь
ли, обычные молодые люди не должны так убивать. У него нет опыта
сражений, он не участвовал в войнах. Странно, не правда ли?
Но Виктория, не помня себя от радости, отмахнулась:
— Добрыня — просто прирождённый воин. В душе он такой же боевой
пруссак, как и мы!
Маркиз поднял брови на неё, но промолчал. Однако, когда Виктория
поднялась, готовясь покинуть кабинет, он добавил невзначай:
— Кстати, есть ещё одно видео, которое я тебе не показал... И
сам тоже не видел. Там, на подобной же дуэли, сражается Эрнесто
Вольгер.
— А мне какое до него дело? — Виктория остановилась у двери.
— Да, собственно, никакое, — отец усмехнулся. — Просто завтра у
него дуэль с твоим Добрыней.
Слова отца ударили Викторию, как ледяной шквал. Она осознала,
что риск потерять Добрыню все еще реален. Эрнесто Вольгер — мужчина
под сорок, легенда среди воинов, более искусен в убийствах, чем
сама Смерть. Он унес столько жизней, что их хватило бы, чтобы
наполнить небольшой город.
Мир вокруг нее закружился. Страх и отчаяние захлестнули
Викторию, словно холодные волны.
— Добрыня... — прошептала она, задыхаясь от тревоги.
Маркиз внимательно посмотрел на неё.
— Надеюсь, твой рыцарь окажется на высоте, — произнес он,
возвращаясь к своим бумагам.
Виктория вылетела из кабинета, и только эхо её стремительных
шагов разносилось по коридорам. В ее мыслях билась
одна-единственная мысль: «Я не могу его потерять…»
Граф Валерий Добрынин закинул ноги на свой массивный дубовый
стол и зажёг ароматную кубинскую сигару. Выпуская густые клубы
дыма, он косился на жену своими хитрыми глазами. Она же смотрела на
него с каменным лицом, устало и негодующе.
— Зачем ты меня позвал, Валера? — её щёки тряслись от
возмущения.
— Ну, во-первых, ты моя жена, и мне не нужен повод, чтобы тебя
увидеть, — граф закашлялся, подавившись дымом. — А во-вторых, я
нашёл способ выбраться из того дерьма, в которое мы вляпались.
Правда, мне этот выход самому не по душе, но лучшего варианта
нет.