Он нашёл новых бойцов, собирался выставить их на арену в
подпольных боях, но снова получил отказы. Все твердили одно и то
же: «Давай нам Ночного Разбойника, и точка. Других не признаём!»
Будто у них уже всё готово, чтобы встретить его с почётом и, что
важнее, с хорошей прибылью.
Гриша задумался, отодвигая от себя тарелку. «Ну и дела! Добрыня
умудрился устроить такое шоу на арене, что теперь за один бой может
заработать столько, что его пра-пра-пра-правнуки смогут купить себе
Луну в придачу к звёздам. А если без шуток, то пять лет таких боёв
— и его пра-пра-внуки действительно станут самыми богатыми на
планете».
Гриша откинулся на спинку стула, рассматривая потолок,
украшенный изысканной лепниной, и подумал про себя: жизнь —
забавная штука. Вроде ты — Распутин, акула этого аквариума, а тут
какой-то упрямый Добрыня сводит с ума половину Империи. Он
представил, как Добрыня, облачённый в супергеройский костюм,
раздаёт автографы толпе фанатов. Но, хмыкнув, решил, что это уже
перебор даже для его воображения — представить друга в латексных
штанах и трусах поверх костюма.
Взгляд Распутина упал на стейк, который уже остыл. В голове
пронеслось: сегодня явно не его день. Даже мясо остыло, как и его
надежды на спокойную жизнь. Он подозвал официанта и произнёс:
— Принесите мне чего покрепче. И побольше. Пожалуй, без этого
сегодня не обойтись», — произнёс Гриша, устало откинувшись на
спинку стула.
Пока официант удалялся, он вновь погрузился в размышления. Если
они хотят Ночного Разбойника, придётся как-то убедить Добрыню
вернуться на арену. Или придумать, как преподнести этих новых
бойцов под более аппетитным соусом. В конце концов, он же Гриша
Распутин. Если жизнь даёт ему лимоны, он делает из них лимонад. А
если подкидывает что-то покрепче, то жизнь и вовсе удалась.
Когда официант вернулся с виски, Гриша поднял бокал, наблюдая,
как янтарная жидкость переливается в свете хрустальной люстры.
— За тебя, Добрыня. Надеюсь, ты не заставишь меня проливать
крокодиловы слёзы и найдёшь способ выпутаться из этой каши. А если
нет, то будем хлебать её вместе, — произнёс он тост и залпом
опустошил бокал.
Крепкий напиток обжёг горло, и тепло приятно разлилось по телу.
Мир вдруг показался немного менее суровым местом. И, может быть, не
всё так уж и плохо…