— Кстати, а почему ты мне до сих пор цветов не дарил? — Вика
вопросительно на меня посмотрела.
— Потому что нигде не найти таких цветов и букетов, которые были
бы достойны тебя по-настоящему. Не встретить среди них оттенков,
способных соперничать с твоим божественным обликом, — я немного
растерялся, произнося эти слова.
— Я, конечно, леди, но любая леди за отсутствие цветов может
отвесить ****, — таких слов от неё никто не ожидал: кажется, даже у
моей сестры "материнская плата" в мозге перегорела от таких
литературных оборотов. — Так что, Добрыня, быстро метнулся за
букетиком.
— Понял, принял, дорогая! — я поклонился и поспешил на поиски
цветов.
И не то чтобы я её боялся или ещё что, но просто сам был в
лёгком ступоре от её реплики. Да и к тому же, она права: почему бы
не порадовать букетом девушку, которая мне действительно
небезразлична? Как говорится, дело пустяковое — меньше слов, больше
дела.
Я купил шикарный белоснежно-голубой букет — самый огромный,
какой только смог найти в округе. И принес его Вике, надеясь, что
он понравится ей.
— Ты бы мне ещё дерево с корнем вырвал и принес, — шутливо
проворчала она, слегка покраснев. — Но мне очень приятно, спасибо.
Цветы действительно прекрасные, и их так много, что, боюсь, ты этой
покупкой сделал кого-то значительно богаче.
— Да, сделал — свою жизнь, ведь в ней есть ты, — подмигнул я ей
и с улыбкой сел рядом.
Маша, моя сестрёнка, с интересом наблюдала за нашей беседой. Она
вдруг фыркнула и заявила:
— Вот смотрю я на вас и думаю: а когда это за столь короткий
срок у вас всё это превратилось в такую классическую бытовуху? Мне
аж страшно от того, чем же это всё закончится. Хотя, меня больше
волнует, что сегодня на обед и какой торт в меню на этот раз, — она
встала с кресла и, лёгкой походкой направившись в обеденный зал,
оставила нас вдвоём.
Что ж, после такой тёплой встречи моего возвращения с войны мы с
Викой тоже отправились обедать. За столом меня тут же засыпали
вопросами о моём пребывании в "военном лагере". Я рассказывал с
увлечением, не упуская ни одной пикантной детали. Да и зачем
скромничать?
Но Маша, дождавшись паузы, возмущённо воскликнула:
— Что это за война такая, где почти нет солдат, а одни только
дуэли между аристократами? — она смотрела на меня так, будто я
только что объявил о намерении стать монахом.