— Покинуть? Но куда мы можем поехать? — вздохнула она, пытаясь
осознать всю серьёзность происходящего.
— У меня есть связи, — ответил Валерий, слегка сжав её руки. —
Для такого случая я сохранил кое-какие контакты. Один человек
должен мне услугу. Я думаю, он сможет помочь нам в Пруссии.
— Пруссия? — Дарья подняла брови. — Ты говоришь о герцоге
Людвиге фон Райнере?
— Именно, — он кивнул. — Мы с ним когда-то договорились, что в
случае необходимости можем рассчитывать друг на друга.
— Но ты ведь знаешь, что он человек непростой. Ты уверен, что он
выполнит своё обещание? — жена задумалась на мгновение.
— В его понимании честь и обязанности стоят превыше всего, —
Валерий усмехнулся, стараясь успокоить Дарью. — К тому же, я уже
начал процесс продажи нашего имущества в Перми. Деньги нам
пригодятся на новом месте.
— Хорошо, дорогой, я полагаюсь на тебя, — сказала Дарья. — Я
начну собирать необходимые вещи.
Валерий тихо обнял жену, и они стояли так некоторое время,
погружённые в молчание. Затем Дарья тяжело вздохнула, поцеловала
его в щеку и направилась отдавать приказы слугам.
Глава Рода, закрыв за ней дверь, остался один. Он выкурил пару
сигарет подряд, размышляя о предстоящих переменах. Затем взял
трубку и набрал номер. Валерий долго ждал, пока на том конце линии
ответят, и начинал уже нервничать. Наконец раздался строгий голос с
характерным акцентом.
— Слушаю!
— Добрый день, герцог, — начал Валерий, стараясь звучать
дружелюбно. — Это Валерий Добрынин. Надеюсь, вы помните меня.
На секунду повисла тишина, затем последовал ответ:
— Конечно, помню. Как забыть человека, который обыграл меня в
шахматы на моём же дне рождения? — голос Людвига звучал сухо.
— Рад, что вы не держите зла за ту победу, — улыбнулся Валерий,
хоть собеседник и не мог этого видеть. — Мне нужна помощь, и я
подумал, что вы могли бы её оказать.
— Помощь? — переспросил герцог. — Какого рода помощь?
— Мы с семьёй собираемся переехать в Пруссию. Ситуация в Империи
стала для нас весьма неблагоприятной, — осторожно подбирал слова
Валерий. — Я помнил о вашем обещании и надеялся, что вы сможете
помочь нам с обустройством.
На другом конце провода воцарилась напряжённая пауза. Затем
Людвиг заговорил холодно и отчуждённо:
— Боюсь, я не смогу помочь вам, господин Добрынин. В Пруссии вы
вообще не можете на помощь рассчитывать!