«СЯДЬ» — скомандовал я, и она села, давая мне возможность
забраться на неё.
«А ТЕПЕРЬ ОТВЕЗИ МЕНЯ В МОЁ ПОМЕСТЬЕ» — отдал я следующий
приказ, давая координаты и вцепившись пальцами в шкуру собаки.
Пёс сиганул вперёд и побежал в сторону выезда.
На всякий случай я оставил в покое охранников в доме и наслал
свою комарино-мушиную армию на четырёх охранников, ожидающих моего
появления.
Конечно, верить этому ублюдку я не собирался. Он не будет меня
преследовать, но охрана вполне способна меня остановить.
Пёс пробежал мимо отвлёкшихся охранников и устремился в лес.
Когда он нашёл какую-то тропу и побежал по ней, я немного
выдохнул и оборвал все нити… Кроме одной.
И только теперь понял, какое испытание я прошёл. Никогда не
контролировал столько существ одновременно. Даже в парке их было
меньше.
Меня била мелкая дрожь от перенапряжения. А внутри я
торжествовал. Я победил, вырвался и наказал своих врагов. Хотя нет…
Это ещё не всё. Как прибуду в поместье, останется последний
штрих.
Отряд блох, которые разбрелись по двору Демидовых, я приберёг на
закуску.
***
У ворот поместья Смирновых, 15:30.
После того как Иван потерял всякую надежду вытащить
своего сына из лап Демидовых, и полиция лишь развела
руками, ему позвонил сам князь. И предложил
сделку.
Жизнь Серёжи в обмен на фабрику. Вот же тварь. Он в этот момент
так разозлился, что разбил пепельницу о стену и перевернул
шкаф.
Но потом остыл и понял — деваться некуда. Серёжку
надо выручать. Он настолько прикипел к нему, что тот для него был
как родной сын. Да, он тоже его полюбил, как и Наталья.
Их ребёнок в опасности, и поэтому тут было без
вариантов.
С тяжёлым сердцем он согласился.
А затем приехал помощник князя. Щеголеватый наглый тип с
документами. Он остановился у ворот, затем подошёл к Ивану.
— Ваня, я тебя прошу, не бей его… Наш сын в опасности, —
всхлипнула Наталья. — Они же… Они его и правда ведь могут
убить.
— Я не дурак… понимаю. Ты лучше иди в дом, — он мрачно ответил
ей, внимательно наблюдая за Семёном, так кажется, его зовут.
— Я с тобой буду, если что у меня есть артефакт, — дрожащей
рукой супруга показала в руке мерцающий жезл.
Иван сдержался, чтобы не сказать что-нибудь резкое. Но и Наталью
он понимал. Она переживала. А этот защитный артефакт — для её
успокоения.
— Ну что, батя, страшно за своего сыночка? — оскалился Семён,
когда они зашли на проходную и уселись за стол.