На пыльных, местами осевших дорожках изредка встречались прохожие: белые женщины лет пятидесяти, покрытые татуировками и одетые по-молодёжному беспечно, такого же возраста мужчины с густыми, неуклюже завитыми бородами. Рядом проскальзывали мопеды и однотипные ржавые велосипеды.
В остальном окраины оказались малоинтересными. Вернувшись к гостевому дому, Максим несколько часов просидел под баньяном. Всматривался в его ветви, вспоминал слова Зои про отца или гуру, подобных баньяну. Представлял самого себя воздушным корнем. Вновь и вновь обдумывал положение, в котором оказался. Наконец принял решение. Ещё два дня назад понял, что всё закончится именно так, однако не хотел рисковать и всячески оттягивал его воплощение.
Максим зашёл к Шмелёвым и сказал Диме, что завтра понадобятся его китайские отмычки:
– Я не верю администратору.
– Да кто бы ему поверил с таким лицом!
– Лица бывают разные, – уклончиво ответил Максим. – Дело не в этом. Он слишком много улыбается.
– Хорошая причина не доверять, – отозвалась Аня.
– В администрации должен быть архив. Они наверняка ведут учёт жильцов. Отец тут долго жил. Значит, должен был отметиться хоть в каких-то списках.
– И что ты предлагаешь?
– Завтра вечером заберёмся в офис Салли.
– Кстати, имя-то женское, что ли? – не успокаивался Дима.
– Найдём архив. Узнаем, где жил отец. Если повезёт, узнаем, в каком здании работала «Изида».
Дима согласился на удивление быстро. Кажется, позабыл, как для него прошла поездка в Норское. И только спросил:
– Зои позовём?
– Нет. Она не должна знать. Для её же безопасности.
– Как скажешь…
Аня тоже противиться не стала и даже настояла на своём участии. Сказала, что лишние глаза не помешают. С этим Максим не мог поспорить.
Аня чувствовала себя неуютно. Первые дни в Ауровиле ходила в зелёных слаксах, обрезанных под шорты, с оранжевым гульфиком и шлёвками, в белой рубашке с ажурными рукавами и в тряпичных сандалиях, которые купила ещё в Испании. Знала, что хорошо смотрится в таком наряде, но после прогулки с Максимом по окраинам городка решила купить другую, более подходящую одежду. Кожа собственных ног казалась слишком белой; то и дело вспоминались предостережения администратора об участившемся здесь насилии.
Уговорила Диму прогуляться по Гостевому центру и там обошла все магазины. В гостевой дом вернулась перевоплощённой: в жёлтом камизе с растительными узорами и синем шельваре с красными завязками на икрах. Теперь, несмотря на страх перед надвигавшейся вечерней вылазкой, она пребывала в отличном настроении.