Оказалось, что Леонов эмигрировал в США, где работал в одной из
медицинских лабораторий Марфы.
Видимо, время пришло, а никого более достойного не нашли,
поэтому Марфу и Анатолия, как первооткрывательницу и первого
описавшего эффект нового лекарства, премируют Нобелевской, в знак
признания заслуг перед человечеством.
А заслуги есть — миллионы людей не умерли благодаря стрептоциду,
но не последнюю роль сыграло то, что Марфа официально сделала
патент на стрептоцид всемирным достоянием и теперь его может
производить каждый, у кого хватит на это средств. Вот это, судя по
всему, и растрогало нобелевскую комиссию…
В декабре Бочкарёва и Леонов будут в Стокгольме, где им также
будут вручены ордена «Трудового Красного Знамени» — за заслуги, в
том числе, и перед СССР. Они уже дали своё согласие — таким людям,
как Ленин, отказывать не принято.
С одной стороны, это может быть воспринято негативно, так как
кто-то может усмотреть у них сотрудничество с большевиками, только
вот никакого сотрудничества у них нет — Центр с Марфой больше не
работает, а с Леоновым не работал вообще никогда.
У Чичерина уже заготовлено два ордена, с номерами «0012» и
«0013». Это всё государственный имидж и уж кто-кто, а Ленин в таких
вещах прекрасно разбирался — несмотря на осознание неизбежности
войны со всеми этими людьми, он старался наладить с ними хотя бы
нейтральные взаимоотношения. А это очень непростая работа…
— Я сожалею, что вы не можете поделиться с миром этими
стратегически важными открытиями, — произнёс Аркадий.
— Меня до сих пор мучает один вопрос… — сказал на это Иоффе. — А
почему эти данные до сих пор не обнародованы, скажем так, «той
стороной»?
— Ровно по тем же причинам, почему они не обнародованы, скажем
так, «этой стороной», — улыбнулся Аркадий. — Это стратегическое
преимущество, Абрам Фёдорович. Пока все возятся с тупиковым
направлением электронных ламп, «там» и «здесь» прорабатывается
возможность использования проводников. Это может повлиять,
буквально, на всю дальнейшую историю. Когда мы получим достаточно
компактные радиостанции, пусть даже на германиевых
полупроводниковых диодах и триодах…
Разумеется, не было никакого «там», а было только «здесь», но
легенда требовала, чтобы все были абсолютно уверены в том, что есть
какой-то противник, которому приходится дышать в спину.