— Не думаете прибегать к помощи гвардии?
— Не знаю, Вань, — я повернулся к начальнику СБ рода и пожал
плечами. — Честно, пока не думал. Надо бы всё восстановить и
запустить процесс, чтобы деньги начали появляться в казне, а там
уже решим, что и как делать.
Первым делом ко мне подошел местный прораб. «Восточный принц» с
очень выразительным лицом, острым носом и акцентом. Он поклонился
мне, протянул обе руки, чтобы поздороваться, а затем, не сводя
взгляда с Кати, затараторил:
— Господин Раскатный, мы осмотрели весь участок, кроме
огражденной территории и… смеем вас заверить: все работы будут
выполнены в кратчайшие сроки! Всё будет зависеть только от
бюджета!
— В смысле?
— У меня больше полусотни работников и парочка резервных
бригадиров. Мы можем и трубопровод проложить, и электростанцию
заново построить, и…
— Заново строить ничего не понадобится, — сухо заявил я. —
Подстанция функционирует как положено, нужно только восстановить
пару силовых шин и релейную защиту. С водой все отлично. Основной
объем работ внутри фабрики.
— Вы про стены и помещения?
— Все верно. Также нужно восстановить пол, чтобы можно было
врезать анкеры для станков.
«Восточный принц» все еще пялился на Распутину, тщательно
обрабатывая услышанную информацию. В этот же момент к нам подошел
директор фабрики. Смуглый старичок с очень выразительной бородой,
ехидным выражением лица, но очень мудрыми глазами.
Он так же, как и «строитель», поклонился и протянул мне руку. Мы
коротко поздоровались, и директор заговорил:
— Мы сначала работали на вашу семью, Георгий Игоревич. — Мы
отделились от гвардейцев вместе с Катей и направились на фабрику. —
Знаете, при вашем отце — жили не тужили!
— Не сомневаюсь, — сухо ответил я. — Был контроль, была армия,
была безопасность.
— Именно! — кивнул Всеволод Бобров, так звали директора. —
Потом, когда мы услышали про аренду, конечно… удивились. Но работу
свою не бросили! Даже несмотря на то, что условия для работы
изменились, а затем и вовсе… считайте, на одном голом окладе
сидели.
— И как вам поработалось с Пуришкевичами?
— Ой, лучше не спрашивайте, — нахмурился директор. — Я первый
месяц, может, еще тешил себя надеждой, что вот-вот и все изменится,
но затем… пришла какая-то апатия. Мы даже не могли разорвать
договор с фабрикой, чтобы найти новое место для работы. А с вашим
отцом…