— Да, а что тебя, собственно говоря, смущает?
— Понимаешь, Гоша, — она замялась и увела взгляд в сторону. —
Батарейки же не разряжаются. В отличие от аккумуляторов, они за
счет химических свойств и процессов дают заряд. И как бы… этот
заряд не восстановить. Так меня папа учил…
Она замолкла, а я улыбнулся.
— Не переживай, сударыня, я же волшебник, если ты помнишь. Так
что у меня заряжается все.
— Ладно, — улыбнулась она в ответ. — Батарейки твои — это прям
потенциальный доход, да?
— Конечно, как я уже говорил, этим я помогаю сироткам, а они, в
свою очередь, вступили на немного другую тропу в своей жизни.
Перестали воровать. Теперь, хех, охотятся за батарейками и мешками
каждый день поставляют их в мой компьютерный клуб "Пиксельный
бункер". Илья батарейки развозит по магазинам-заказчикам и… ну, в
среднем, это дает десятку в день.
— Десятку? — смутилась она. — Десять рублей?
— Нет, разумеется, — сухо ответил я. — Десять тысяч, и это
минимум. Пока я в Перми, да и учился в училище, мешки с батарейками
в подвал клуба относят. Так что по приезду приличная сумма выйдет,
как только я со всем этим разгребусь.
Распутина одобрительно кивнула, а затем тонко намекнула, что
если я куда-то сегодня соберусь, то было бы неплохо ее немного
подлечить. Намек, так сказать, был немного странным. Для меня ее
лечение и так превратилось в рутину, а тут она еще и глазки
строит.
Интересно, почему?
Процесс лечения прошел по привычной схеме. Она легла на диван в
гостиной, я накрыл ее ноги пледом и начал водить руками над телом.
Проходя мимо груди, я услышал спонтанный: «ах». Ниже ног,
спонтанный: «ух».
Сверился с пульсом и пошел собираться.
***
С Ваней Рубцовым мы покинули усадьбу перед обедом. До десяти
часов я разбирался с оборудованием для клуба, ибо новенькие игры
требовали хороших видеокарт, а затем уже сидел в машине бабули
рядом с Ваней.
Мы решили не брать с собой много гвардейцев на разговор с
черепом, поэтому ограничились двумя сильными огневиками, водителем,
ну и самим Рубцовым. Конечно, начальник службы безопасности не
оценил такую поездку к «такому» человеку в таком малом количестве,
но спорить со мной не стал.
Он не столько раз пытался завести со мной разговор, что это
небезопасно, но каждый раз я ясно давал понять, что мои приказы не
обсуждаются.