— Если облака или туман поднимаются
рано утром кверху, будет хорошая погода…
Бабушка Лукерья на несколько секунд
задумалась и продолжила.
— Сильное блеяние овец и визг свиней
— к дождю. Если галки купаются в ручейке или луже — к дождю. Если
курицы клокчут или купаются в песке — к дождю…
Далее от дождя бабушка Саньки перешла
к метели.
— Собака валяется по снегу — к
метели…
После того, как расскажет, Бабушка
Лукерья ещё и спрашивала малышей — как они запомнили ею сказанное.
Отвечали ей кто-как. Один Санька помалкивал. Бабушка его только по
головке гладила.
— Ничего, заговоришь… Пройдет — не
родимое…
Санька у её любимчиком был. А почему
бы и нет? Вон какой он хороший парнишечка…
Глава 5 Про баню, Сталина и
Блюхера
Из-за холодов ни мне, ни моим здешним
братьям и сестричкам ходу на улицу сейчас не было. Оставалось нам
только через оконные стекла наружу выглядывать.
Да там и смотреть-то было не на что.
Люди в деревне всё больше по своим домам сидели, лишний раз щеки и
уши старались не морозить.
Как-то на дороге перед нашим домом
показалась фигура прохожего. Я и моя младшая сестричка тут же носы
о стекло расплющили.
Отца Саньки заинтересовало, что там
такое любопытное мы увидели и он тоже в окно выглянул.
— Опять собака куда-то бежит… —
буркнул Илья.
Моя тутошняя младшая сестра на него
удивленно посмотрела — где же тятька собаку увидел? Человек идет, а
вовсе не собака…
Мне же про «собаку» уже было всё
понятно. Забыла сестричка, что отец её и Саньки так «товарищей»
называет?
«Товарищей», так в деревне называли
большевиков, здесь не любили. Мужики, что сейчас в лесу дрова
заготавливали и у нас в избе квартировали, тоже большой любви в ним
не испытывали.
А за что их любить? Даже бабушка
Лукерья, не в полный голос, а шепотком сколько раз уж при мне
вспоминала, что опять «товарищи» отобрали почти весь хлеб и
картошку, и масло, и яйца… Ростили, ростили хлебушко, а они всё
забрали, хоть ложись и помирай.
В семье Саньки часто велись разговоры
о хлебе. Собранного урожая, ещё и уполовиненного «товарищами», на
весь год катастрофически не хватало.
— Хлеб им отдай… Нужен им хлеб, пусть
сами берутся за землю и каждый для себя выращивает сколько надо… —
качала пальцем в воздухе Лукерья. — Ишь, повадились на
готовенькое…
Если уж быть до конца объективным, то
имелись два «товарища», которым отец Саньки был даже благодарен.
Кому? Блюхеру и Сталину. Вот так, не больше и не меньше.