-Там господин Борген хрипел сильно, а потом затих. Не дышит
совсем. Как бы не преставился, упился ведь до беспамятства.
-проговорил Рино с трудом ворочая мертвым языком и стараясь
выдыхать воздух мертвыми же легкими, отчего слова его были плохо
разборчивы, а из груди раздавался хриплый присвист.
-Ты чего так говоришь, словно сам браги напился? -подозрительно
спросила его женщина и даже чуть потянула носом принюхиваясь.
-Меня хозяин избил снова, -приложил пацан руку к скуле, а потом
скособочившись потрогал сломанные ребра, -вот еле доковылял.
Отлежаться бы мне, худо совсем.
-А-а-а, вон оно чего. -протянула Руфима, но переспросила, -Так
говоришь, вусмерть упился папаша? Не дышит? Ну пойдем глянем!
Она споро побежала по дворовой дорожке к половине отца, а
Рино... хотя лучше сказать Ковалев кособочась и ковыляя на плохо
гнущихся ногах пошел следом.
-Ох тыж и вправду мертвый! -после нескольких попыток
растормошить своего отца сказала Руфима, но вот горечи или грусти в
ее голосе не было вовсе, -Впрямь упился, старый упырь! Сподобились
- лавка теперь наша! -даже с каким-то торжеством в голосе
произнесла дама осенив себя защитным знаком.
Она плюнув на его мизинца стянула с руки золотой перстенек, а
потом метнулась к комоду и вытащив тощий кошель, словно вспомнив
про Рино оглянулась на паренька.
-Это на похороны! На похороны-то деньги нужны. Я пока тут
приберусь, а ты до лавки ступай. Явору все как есть обскажешь,
пусть запирает лавку и домой ужо бежит — насчет похорон хлопотать
будем.
Видя, что паренек не бежит, а переминается с ноги на ногу, она
вынула из кошеля крейцер и кинула серебрушку Рино.
-На, булку себе купишь болезный, но только прежде Явору про
смерть моего папаши сообщи!
-Худо мне, госпожа, отлежаться бы. -попытался возразить
Димка.
Но Руфима замотала головой.
-Я сама-то не могу пойти, дети на мне. А ты ступай потихоньку,
как вернешься, так и отдыхай в своей каморке.
Димка специально медленно поковылял к выходу, пропуская вперед
себя хозяйскую дочку. Пошел следом, но в сенях немного задержался -
стянул с вешалки хозяйский легкий плащ, глянул на растоптанные
хозяйские ботинки, но брать их не стал, потопал на выход босыми
ногами. Тут сам еле ковыляет, а тяжелые, огромные ботинки, как
минимум на шесть размеров больше нужного только замедлят его. Взял
с лавки пустой мешок, сунул в него плащ, а после и узелок, а потом
и вправду пошагал в сторону рынка.