- Бросайте это грязное дело! – машу рукой сестричкам. –
Потушили, и хватит. Все равно оштрафуют. Собирайтесь и уходим, если
жить хотите.
Оказалось, что жить хочется всем, даже Вере, даром что одной
ногой в могиле из-за своей клятвы, так что собираются быстро. Для
женщин. Ладно – для растерянных женщин быстро. И мы уходим, так
сказать, в туманную даль. А пожарные если захотят чего спросить,
или там муниципальные дознаватели – повесткой вызовут.
Одно хорошо – деньги с кухонного стола Вера забрала мгновенно и
без возражений. Когда по тебе стреляют из гранатомета, такие
мелочи, как происхождение денег, разом перестают волновать.
А что плохо – как-то шумно начал жить. А я шум не люблю.
- Что-то шумно у нас, - проскрипел дед. – Не находите?
Князья стояли перед патриархом навытяжку, только младшенький
принял небрежную позу, как всегда, идеально чистенький,
наглаженный, благоухающий, даром что провел всю ночь в клубе. Оно
понятно, поздний сыночек, любимчик, деда не боится. А зря.
- Стреляют, - рассеянно сказал младший. Поправил манжету и
полюбовался идеальной картинкой. - Не магия же.
Инвалидная коляска деда приподнялась в воздух и развернулась в
сторону посмевшего подать голос. Ястребиный нос старого хрыча
уставился грозно, вот-вот клюнет. Над приемным залом повисла
почтительная тишина.
Меньшиков-Первый считался завзятым русофилом и резиденцию себе
выстроил в соответствующем стиле. Огромное парадное крыльцо,
двадцать ступеней до него, огромный приемный зал с мраморным полом
для балов, дней рождения… и экзекуций нерадивых родичей, вот как
сейчас. Половина из которых с нерусскими именами и внешностью,
такой вот выборочный русофил.
- Стреляют, - проклекотал дед. – А не должны! Не должны
осмеливаться! Мы – Меньшиковы! У Ярыгиных пусть стреляют, у
Лихачевых! Это в Москве мы среди равных, а здесь – сила! У нас –
почтительная тишина и спокойствие! Должны быть! А нету! Или нас кто
не уважает, а? Кирилл, разберись!
Старший князь коротко кивнул. Он не осмеливался на переглядки с
братьями, но чувствовал, что недоумение буквально разливается по
залу. Старый хрыч редко вмешивался в управление, и только в
действительно важных случаях. И что он учуял на этот раз?! Или
ничего, из ума начал выживать? Так маг из сильнейших, не должен бы.
Но ведь прав младшенький – стреляют. Не магия же! А стреляют… на то
она и жизнь. В Москве вот тоже стреляют. Кланов это не касается,
клановые бойцы пули на завтрак едят.