Заказанный белеет и впадает в кататонию, во какое слово знаю.
Вздыхаю. Все, буквально все приходится делать собственными руками!
Ну что за жизнь?!
Зажимаю безвольную кисть заказанного крепкими пальцами и бью
себя ножом. Точно под ребро.
Заказанный дико смотрит, как стекает к его ногам мощная фигура,
и бежит непонятно куда, качаясь и размахивая ножом. Дебил – он и
есть дебил. Куда ты от меня убежишь, болезный, если теперь ты – это
я?
-=-
Сижу на тахте, морщусь от боли в голове и угрюмо зыркаю на
недовольную так называемую мать. Это ж надо было так надраться! И
было б с чего, а то с двух кружек пива. Полная непереносимость
алкоголя, а туда же, вместе со всеми в бар! Ушлепок.
Семейное наследие сработало, телом завладел, свое оставил на
стоянке, вроде бы ушел от заказчика чисто, пусть теперь гадает, кто
грохнул киллера Хрипа и как. И локти пусть грызет, аванс уплачен и
уже переведен на безопасный счет, уплыли денежки! Можно радоваться
и в ладоши хлопать, но как же нехорошо с перепою! Во рту кака, в
голове вава, как шутили в детстве. Правильно шутили. Хорошо
понимали, чем грозит выпивка, и все равно половина знакомых из
детства спилась и не дожила до пенсиона. Зловредное человечье
племя, правильно их убивал, недостойны жизни! Сам-то я не человек,
мне пьянство не грозит… но как же теперь трещит голова! Убить бы
говнюка, да его уже и так нет на свете!
Осталось перетерпеть, немножко оклематься, чтоб хотя бы
вернулась способность к осмысленным передвижениям, найти
подходящего субъекта и совершить еще один переход. И дальше можно
жить без оглядок на вереницу исполненных заказов за спиной. И
начинать потихоньку новую вереницу, чего их жалеть, этих людей. Ну
и кушать хочется, а для этого нужны деньги. Которые зарабатываются
трудно, а отбираются сравнительно просто. Да, я убийца и грабитель,
и мне не стыдно! А вы попробуйте найти в мире кланов и магии работу
с таким соотношением зарплаты и вложенного труда. Когда найдете,
тогда и обвиняйте.
От этих мыслей мне сразу становится легче. И я наконец обращаю
внимание на так называемую мать. И прихожу к выводу, что она ничего
так, для людей даже вполне ничего так! На нижнем пороге
фертильности, что придает особое очарование сохранившейся красоте.
Вот чего не отнять у клановых, так это их умения сохранять красоту
и юность. Понимают мерзавцы, в чем толк жизни! Кутят, гулеванят,
бегают напропалую налево и направо, по пять жен охаживают, плодятся
без счета, дерутся на дуэлях без меры… молодцы! Убить бы их
всех.