Он поднял на нее осоловевший взгляд, оглянулся и попытался резко встать.
- Мне пора. Работа ждет.
- Какая работа? Ночь на дворе! Останься у меня?
Она выбежала вслед за ним на общую площадку, но Артур оказался проворнее, захлопнув прямо перед ее носом массивную навороченную дверь. Все-таки придется матом посылать.
Перекатываясь вдоль стены, кое-как добрался до спальни и, не включая свет, завалился на кровать. Перед глазами кружили вертолеты, но Волошин стоически их игнорировал. Через минуту он уже забылся пьяным тревожным сном.
В следующее свое пробуждение зов природы заставил его быстро передвигать ноги в сторону туалета. После чего он умыл лицо холодной водой и встряхнулся. Протрезветь это все равно не помогло, поэтому он побрел обратно.
Уже в спальне, когда он снова лег, случилось такое, отчего волосы на его руках встали дыбом. Пьяный мозг отказывался распознавать чужеродные звуки, доносящиеся из угла комнаты.
В полной темноте кто-то притаился на диване и издавал мерзкое шипящее хихиканье, которое иногда переходило в тонкое похрюкивание.
Далеко не суеверный и неверующий Волошин поднял руку, чтобы перекреститься. Человек не мог издавать такие звуки. Это явно было что-то потусторонним. Нечисть!
Артур ракетой слетел с дивана, споткнулся о собственные же ноги и растянулся на мягком ковре под саркастичное похрюкивание нечисти. Да оно над ним издевается!
Мужчина изо всех сил сконцентрировался, чтобы не уснуть тут же на полу, и сделал рывок к выключателям. Свет включился не полный, а мягкая подсветка светильников по углам комнаты. Но этого хватило, чтобы разглядеть девичьи стройные ножки, переходящие в аппетитную попку… в трусиках с персиками.
Их обладательница нагло развалилась на его диване, который он, к своему стыду, использовал как вешалку для одежды. И только приходящая домработница, бросая на него укоризненный взгляд, разбирала потом этот бардак.
Девушка невысокого роста, худенькая, но с приятными формами лежала, свернувшись калачиком, почему-то дрожала от холода и что-то бубнила себе под нос. Она то срывалась на неразборчивое хихиканье, то махала свисающей ладошкой, словно кого-то прогоняя.
Волошин приблизился к ней, вглядываясь в миловидное лицо. Темные волосы, упавшие на скулы, не позволили ее разглядеть, как следует, но было и так понятно, что она чертовски красива. Одна только попа, затянутая в веселые труселя, чего стоила!