Хозяин дома остановился в длинном коридоре. Обратила внимание, что вдоль стен множество длинных шкафов полностью забитые книгами. Опять перевожу взгляд на мрачного, но тот, кажется, уже и не мрачный. Смотрит на меня, оставив в покое свои брови. Они впервые на должном месте! Нет, он не смотрит, он с любопытством осматривает прищурившись и о-о-о! Кажется, край его губ дернулся. Он хотел улыбнуться. Точно! Я его забавляю или он себе что-то нафантазировал? Шалун. Я так и знала!
– О чем вы говорите, я вас не понимаю? – и снова мрачно.
– Э-э-э, а вы о чем спрашиваете?
– Я думаю, какой наряд вам нужен. Если классический, значит, платье с рюшками. Но вдруг вы приверженец юбок или же брюк? Я не могу угадать. Ваши манеры не позволяют мне этого.
– Мои манеры?
Офигев, развожу руки в стороны и мантия сразу же падает на пол. Но быстро поднятое не считается упавшим!
– По вашим манерам я пытаюсь понять кто вы и из какого мира?!
– Ах, вы об этом!
Поравнявшись со мной, он ухватился за края мантии, затянул их, наклонился к моему лицу и холодно выдохнул:
– А вы о чем?
– Да так, ни о чем, – отстранилась. Хотя чей-то я робею? – Чем мы займемся после?
Провожу пальцем по его груди. Не голой, нет! Голой была только я. И то, почти. На нем черная рубашка, но она не мешает мне ощутить его холод и насладиться каменным телом. Упругий, накаченный, Бог рельефа и пропорциональностей. И взгляд мой мимолетно опускается, как капелька пота, что скатывается по его шее.
– Я же сказал, вас надо переодеть. Вы не можете ходить передо мной раздетая. Куда вы смотрите?
– Почему не могу? – резко поднимаю голову. – Могу. Смотрите.
И сбрасываю мантию. Снова. Но уже нарочно. И вроде который раз за сегодня, но мужчина, словно впервые за свой тридцатник с хвостиком видит голую женщину и очень даже удивлен. По глазам вижу!
– Вы сумасшедшая! – вскликнул и отвернулся, потом быстро склонился, поднял мною скинутую мантию и снова укутал меня в нее. Я попыталась пошевелиться. Не вышло!Магия!
– Я недостаточно красива, что вы отскакиваете от меня как ошпаренный? Или девушки вам не нравятся, поэтому в вашей академии учатся одни юноши? Ну, скажите же!
– Нет!
Слезы брызнули из глаз от обиды. Даже в собственном сне такой мужчина, как он, красивый, но бесчувственный, назвал меня уродиной.