Я прошла к двери, уже готовая разразиться тирадой, как вдруг застыла, не смея не то что пошевелиться, а даже дышать. А всё потому что комнатка была совсем небольшая, а большую часть занимала кровать, на которой совершенно обнажённым раскинулся Игнат. И я не знаю, сколько так простояла, рассматривая его словно выдубленную кожу, кубики, грудь, часть которой покрыта татуировками. Я словно изучала восьмое чудо света. Особенно когда крупный, но мягкий член начал расти и набухать, как отдельное существо.
Я сглотнула, зачем-то доставая телефон и фотографируя это совершенство в чистом виде. Но вдруг камера щелкнула слишком громко. И я стояла, тыкаясь в телефоне, видя, что глаза Игната открылись и уже уделяют внимание только мне. Я невольно пячусь, насколько эти глаза сейчас бесстыжие...
— Ох, Дикарка, знала бы ты, что мне сейчас снилось...
— Даже знать не хочу, — делаю рывок назад, но не успеваю.
— А я покажу, — хватает он меня за лодыжку и тянет к телу, роняя прямо на себя.
8. Глава 8.
*** Игнат ***
Что может быть лучше сладкой девочки с утра, особенно когда она сама пришла ко мне в руки. Такая мягкая, нежная, чего-то дергается, словно ей не нравится, как глажу попку упругую, как пальцами пытаюсь в брюки тесные забраться. А губами ласкаю шелковую кожу шеи, мочку уха, двигаясь к щеке, к пухлым губкам. Руками стянул дурацкую шишку с шелковых волос. Чудесная податливая девочка. Да еще так елозит по члену, словно уже сама готова на него прыгнуть. Да и я не против. Утренний стояк — это проблема, требующая незамедлительного решения.
— Игнат, как вас там! У вас изо рта воняет.
Я сначала даже не понял, о чем она, а потом глаза открыл и посмотрел в эти испуганные монетки. Это дало ей фору, и она смогла вырваться. Встала, поправила растрепавшиеся волосы, снова собрав их в дурацкий пучок, а я все пытался осознать, что происходит. Так, это вчерашняя официанточка, которой я фото члена отправил. И вот она здесь.
— То есть проблему моего стояка ты решать не будешь?
Она открыла рот, возмущенно нахмурив брови.
— Вы — свинья! Причем в прямом и переносном смысле! — кричит она и уходит, вскинув подбородок, а я только глазами хлопаю. То есть пришла, не дала, да еще и оскорбила. Надо разобраться.
Вскакиваю и за ней, кричу, пока она не вышла
— А ну стоять, Дикарка! — точно! Она же на работу пришла устраиваться. — Если ты всегда так разговариваешь с начальством, то ясно, почему у тебя до сих нет нормальной работы.