- Спасибо, но здесь другое.
- Так, погоди, погоди, - князь побарабанил ладонями по столу. -
Попытка номер два. Ты решил, раз я нашёл артистам помещение театра,
то неплохо было бы дать им волю? А-а? - Помахали указательным
пальцем. - Желаете получить свободу и уехать к лягушатникам в
Париж?
- Я хотел поговорить по поводу Иоганна Штауса, - театрал тяжело
вздохнул.
Подполковник пощелкал пальцами. - Так это Иоганн? Собрался бросить
всё! И убежать в Париж?
- Нет. Он сильно обижен.
Ланин недовольно откинулся на спинку кресла. - Странно? Денег
получает больше, чем вы все вместе взятые. И ещё обижается?
- Ваше сиятельство, вообще-то мы у вас крепостные и не получаем ни
копейки. А он обижен из-за другого. Вы нам: и новый театр, и
интересный сценарий, и популярные песни. Зрители носят нас на
руках. Поклонники заваливают актрис пирогами. А он, как играл одно
и тоже, так и играет. Как выступал в одном месте – вечером, перед
солдатами, так и выступает. Честно говоря, они под его музыку,
больше спят, чем слушают. Вот он и обиделся. Причем дошло до того,
что вчера на репетиции сломал палочку и ушёл к себе в комнату. С
тех пор не выходит. Музыканты вечером без него выступали.
- Понятно... - князь кивнул головой, хотя ему было абсолютно ничего
не понятно. - От меня-то чего надо?
- Думаю, может, как закончат ремонт помещения театра, выделить ему
один-два вечера в неделю, чтобы он тоже выступал перед горожанами.
И ещё хорошо бы новых композиций добавить. Тогда бы наш Иоганн
воспрял духом.
- Ладно, Стефан. Я услышал тебя. Сейчас что-нибудь придумаем. О,
уже придумал. Скажи Штаусу, чтобы зашёл вечером ровно в
21.12.
.....
Подполковник сразу поднялся из-за стола, как только в кабинете
появился опечаленный дирижёр. Улыбнулся, начал мило
сюсюкать…-Wasistpassiert?Wie ist das passiert? Wer hat es
gewagt, mein liebstes deutsch zu beleidigen? (Что случилось?
Как это произошло? Кто посмел обидеть моего самого любимого,
обожаемого и единственного немца? Немец.).
- Exzellenz, ich bin keindeutscher! Ich bin
ein Untertan Seiner Majestаt Kaiser Franz I. (Ваше
сиятельство, сколько раз можно повторять - я не немец! Я поданный
его величества императора Франциска первого. Немец.), - дирижёр
сразу начал обижаться.
Вселенец широко открыл глаза и посмотрел в сторону окна, как будто
заглянул в грядущее. - Милейший герр Штаус! Сегодня мне приснился
вещий сон. Так бывает всегда, когда я где-то, что-то не досмотрел
или не доделал. Я долго думал, к чему это? А потом вспомнил про
себя в молодости. Ах, какой я был наивный. Романтичный и
чувственный юноша. Какую писал замечательную музыку и сочинял
прекрасные стихи. Как сейчас помню живые строки, от которых до сих
пор бегут слёзы по сердцу...