- Нет, конечно, - сказал полковник, - делать это будем.
Какие-никакие шансы есть. А нам нельзя ни единого шанса упустить.
Но это все-таки не главное.
- А что главное? – сорвалось у лейтенанта.
- Главное? Ну, начнем вот с этого…
И Романов взял серую папку из кожзаменителя, лежавшую от него по
левую руку на столе.
Из папки явились два совсем небольших листа бумаги и шариковая
ручка.
- Документы у вас, надеюсь, с собой? – спросил он. – Билет и
удостоверение?
Вопрос был на проверку, вроде как у школьного учителя про
таблицу умножения. Военнослужащий за пределами части обязан иметь
основной документ при себе: у солдат и сержантов – военный билет, у
офицеров и прапорщиков – удостоверение личности. Разумеется, у нас
все исправно было при себе.
Романов взял наши документы и начал заносить их данные в эти
бумажки. Мы с Богомиловым быстро переглянулись, сообразив, что это
наши расписки о сотрудничестве с КГБ – как говорится, документарный
след, теперь теоретически на веки вечные. Что написано пером, не
вырубишь топором.
Петр Петрович, видимо, посовестившись в третий раз «стрелять»
курево, вынул из стола потрепанную пачку дешевых сигарет «Астра».
Закурил, окутавшись едким дымом.
Полковник, закончив заполнять бумаги, сунул их нам:
- Ознакомьтесь. Распишитесь. Дату поставьте.
Я взял бумагу, вчитался:
«Я, такой-то, военнослужащий в/ч 52506, военный билет
такой-то, выдан тем-то и тогда-то… добровольно
соглашаюсь…»
И так далее.
Я расписался, не раздумывая, спокойно и деловито, понимая, что
полковник сейчас пристально наблюдает за всеми моими реакциями:
двигательными и вазомоторными. Пусть они будут самыми
позитивными!
Я улыбнулся, отдав бумагу и забрав военный билет.
- Вот так, - командир сунул наши подписки обратно в папку. -
Теперь мы, так сказать, одной крови. Теперь я для вас не просто
командир части – это само собой, как было, так и есть. Теперь мы
больше, чем просто офицеры и солдаты. Надеюсь, это ясно.
И дальше он сказал, что о наших особых взаимоотношениях не
должна знать ни одна живая душа, что в части мы ведем себя ровно
так, как всегда. Что регулярные встречи проводим здесь, в отделении
спецсвязи. Что Петру Петровичу можно доверять железно, на все сто
или даже сто пятьдесят. Что он всю жизнь сотрудник под прикрытием…
Вернее, тут встречаются Романов и Богомилов – мне, как
рядовому-срочнику отлучаться за пределы части не то, что не
положено, но частые выходы в город, конечно, невозможны. Они
привлекут внимание. Поэтому, если у меня вдруг возникнет
информация, требующая срочной передачи, я должен обратиться к
Богомилову.