Но никто ей не ответил, все заворожено смотрели на Марьяну и молчали. Лишь только режиссер решил прервать монолог.
– Марьяна, могу я узнать, о чем ты? – удивленный и интонацией, и содержанием сказанного Александр Озеров был в замешательстве, если не сказать в шоке.
– А таким, как ты, пешкам, Шурик, знать не положено, – оборвала его звезда и, развернувшись на красивых шпильках фирмы Christian Louboutin, пошла на площадку.
А Санечка Озеров услышал, как один из хозяев, по-моему, Алексей Ронин, тихо, но настойчиво сказал Гарику:
– Закрой этой идиотке рот или это сделаю я.
Жора видел, как волнуются все, и это волнение передавалось ему, как говорила бабушка, у него поджилки тряслись. Скорее всего, волнение началось с допроса хозяев. Сразу после завтрака за ним пришла вчерашняя знакомая, очень смущаясь, глядя в пол, начала извиняться, но как-то неуклюже и временами раздражающе, а потом попросила пройти с ней. Видите ли, начальство хочет с ним поговорить, срочно. Жора все время молчал, и когда она несла не понять, что о том, что ей жутко неудобно, она не знала, что он инвалид. Молчал, когда шли по грустному и почему-то пустому пляжу, молчал, когда заходили в особняк, где проходила съемка. От этого молчания Ася, которая была на голову выше него, сейчас вся сгорбилась и сжалась, словно портфель, что она несла в руках, весит тонну, Жоре даже на миг показалось, что не она его, а он ее ведет на заклание.
Начальство постаралось, и для импровизированного допроса организовали самый комфортный кабинет с кондиционером и столом для совещаний, но там, видимо, специально был только один свободный стул, куда поспешила сесть его конвоир. Жоре пришлось остаться стоять на середине комнаты как провинившемуся школьнику в кабинете директора.
– Здравствуйте, – Жора учтиво поздоровался, он видел, что люди настроены враждебно, но попробовать решить все миром все-таки стоило.
Никто не ответил на его приветствие, все как-то чересчур внимательно вглядывались в его лицо. Когда-то Жора сильно похудел, и тогда он отрастил бороду, так сильно полюбившуюся сегодняшним мужчинам, но не как дань моде, а для того, чтоб скрыть слишком худое лицо. Теперь же, когда люди так на него смотрели, он автоматически хватался за бороду, как бы проверяя, на месте ли она.