Нет, так-то расставаться со своими спутницами вот так, сразу,
прогулявшись с ними по паре улиц, и мне тоже не хотелось до ужаса.
Только куда ж деваться. Пусть я и не очень хорошо разбираюсь в
военных топографических картах, но пара мест на них, кстати
неподалеку от посещенного нами Приморского, с проставленным красным
карандашом восклицательным знаком, да еще и обведенным размашистым
кружком, и без военного образования вполне понятна. Точнее,
понятно, что подобные документы надо относить специально обученным
людям незамедлительно.
Мартина Сергеевича дома не оказалось. Ну, рабочий день же еще не
закончился. Зато уже знакомый консьерж на входе оказался так
любезен, что сообщил мне адрес, по которому я мог их жильца
попытаться отыскать. Что ж, придется тащиться почти в самый центр
города.
Вопреки моим подспудным ожиданиям сообщенный мне консьержем
адрес оказался не каким-нибудь секретным бункером, тщательно
замаскированной явочной квартирой или того ни лучше, притоном,
используемым отважными разведчиками для маскировки их среди всяких
мутных личностей. Очень даже знакомый особняк, один из самых
крупных и изукрашенных в нашем городе, с парой часовых у входа и
огромной, легко читаемой вывеской: «Штаб Юго-западного военного
округа». И теперь внимание, вопрос: как мне, вполне штатскому
школьнику-подростку пройти мимо этих часовых внутрь, да еще
отыскать в этом очень немаленьком здании вполне конкретного
человека?
Сразу скажу: с этой весьма непростой задачей я, пусть и не очень
быстро, но справился. А просто на вахте очень четким, громким
голосом объявил, что у меня имеются очень важные секретные сведения
конкретно для Мартина Сергеевича. Фамилию этого знакомого Дианкиной
матери я позабыл вовсе, а звания не знал изначально, поэтому не
удивительно, что вызванный часовыми штабс-капитан, бывший там, на
посту, за старшего, первоначально смерил меня очень недоверчивым
взглядом, но все же предложил следовать за ним.
Думаете, он сразу отвел меня к нужному мне лицу? Ничуть не
бывало. Сначала попросил показать, что у меня в чемоданчике, и, не
обнаружив среди толстой стопки бумажных листков никакой адской
машинки, повел в какую-то комнату по соседству, в которой из мебели
только имелся один единственный стол и два довольно расшатанных
стула, велел сидеть там, да еще и дверь при уходе закрыл на
ключ.