Когда девушка оказалась рядом, Максим замер от её нереальной красоты. Миловидное личико обрамляли волосы цвета горячего шоколада, которые были гладкие и блестящие, а глаза… У неё были нереальные для брюнетки глаза. Светло-голубые, как два озера, в изумлении взирающие на него из-под пушистых ресниц. Максим встречал не мало красивых девушек, но ничьей красотой он так зачарованно не любовался. И эта колдовская красота помутила разум человека, который десять лет отдал на службу, требовавшей большой самоотдачи. Он в мгновение ока притянул её к себе и нежно поцеловал, от чего девушка не успела даже опомниться и что-то возразить. Это было безумие, но на долю секунды весь мир испарился. Макс вовремя пришел в себя, ловко достав удостоверение и крепко сжав локоть девушки.
– Капитан Корсаков. Вы пройдете со мной, леди, и в ваших интересах не создавать шума. И в интересах вашего отца тоже.
– Вы всегда сначала целуете, а потом арестовываете, капитан? – ничуть не испугавшись, спросила девушка.
– Разумеется нет. Это был вопиющий единичный случай, когда вы околдовали меня своей красотой, – он быстро увел её в машину, не представляя, куда вести девушку.
– В чем моя вина, капитан? – спокойно спросила Татьяна.
– Ты должна помочь полиции в раскрытии грязных дел твоего отца. Он занимается контрабандой наркотиков и давно интересует правоохранительные органы.
– Мой отец занимается бизнесом по продаже фруктов, – ровным тоном ответила девушка.
Макс повернулся к ней и злобно прошипел:
– Твой отец занимается отвратительными делами, из-за которых страдают мирные люди, дети и женщины, а ты, маленькая избалованная дочурка наркодельца делаешь вид, что ничего не знаешь!
– Если у вас есть вопросы к моему отцу, то почему бы вам не спросить его самого. Я давно живу отдельно и не лезу в его дела, – пытаясь сохранять самообладание, говорила девушка.
– Ты нагло врешь, также, как и Виктор Ильин. С таким же выражением лица, – с отвращением посмотрел на неё Максим.
– Почему вы судите меня, совершенно не зная, какая я на самом деле? Я редко вижусь с отцом, работаю в балетной студии и по вечерам учусь в хореографическом классе. И вы не можете предъявить мне никаких обвинений, – она говорила это мягко и вкрадчиво, совершенно не выходя из себя и не паникуя. Татьяна не требовала отпустить её, не кричала о своих правах и внимательно смотрела на молодого офицера. Почему-то страх пропал, девушка не испытывала ужаса перед этим человеком, она знала где-то в глубине души, что он ее причинит ей вреда.