— Я всегда была отличницей, — пояснила Дина самым невинным
тоном, — так что быстро учусь.
— Вот даже и не сомневаюсь, — хмыкнул Винчестер. — Кстати, что
там насчёт твоего дела?
— Полный порядок. Открытие в соответствии с графиком, на
следующей неделе, — как-то не очень весело сообщила она. — Мэр
надумал пригнать каких-то телевизионщиков с местного канала, я
этого всего не люблю, но придётся. Так что я пока отправляюсь
домой.
— Эй, погоди, мы ведь договорились! — он нахмурился, немедленно
подскочив. — Я за тобой приеду.
— Сейчас важнее Сэм. Я-то буду дома уже через несколько минут, а
на тебе брат, мама, нефилим этот ваш… Присматривай за ними.
— Дина…
— Мы очень скоро увидимся, — мягко перебила она. — Санчес эту
идею не бросил, так что готовься, мы вернёмся в тот мир.
— Мы — это кто? — хмуро поинтересовался Дин.
— В прежнем составе. У нас неплохо получилось работать вместе,
так ведь, командир?
— Так-то оно так… Мама подтвердила, что Люцифер смог вырваться и
сбежать сюда. Как ты думаешь, я могу бросить Джека?
— Элементарно, Ватсон, — удивлённо протянула Дина. — К нам эта
тварь точно не сможет пробраться, даже если очень захочет. Спрячем
покамест вашего мальчишку, не вопрос. Васенька им займется.
— Это меня и пугает, — пробормотал Дин, машинально пиная
скрипучую ступеньку. — Наш Джек и ваш кот…
— Да, галантерейщик и кардинал… это
сила![2] — Дина снова рассмеялась.
— Какой кардинал? Я чёт не догоняю.
Ну и пришлось ей пояснять, при чём тут кардинал. А потом как-то
незаметно и проболтали почти до рассвета. О башмаках, о кораблях, о
сургучных печатях, о королях и капусте[3]
— в общем, обо всём на свете, пока у Винчестера не разрядился
телефон, и из номера не выглянул крайне раздражённый по причине
бессонницы Сэм. Полюбовался на такую же не выспавшуюся, но
довольную физиономию брата, завистливо вздохнул, бросил на заднее
сиденье сумки и буркнул:
— Идея с лимоном мне нравится всё больше.
— Придурок, — фыркнул в ответ Дин, устраиваясь на пассажирском
сиденье.
— Имбецил, — не остался в долгу младший, заводя движок.
— Я тоже тебя люблю, Рапунцель, — заверил старший с такой
гнусной ухмылочкой, что Сэма аж перекосило.
— Да иди ты!
— Мне прям на ходу выскочить или притормозишь?
Ну что ж, цели своей добился, Сэм прекратил дуться и усиленно
давил улыбку, поворачивая к дому. А чего, собственно, грустить? Дин
слово держит. Сказал — разрулим, значит, так оно и будет.