По моим ощущениям прошло около трех минут, когда Маделиф
судорожно вдохнула и, закашлявшись, села.
– Ну наконец-то, – прошептал я. – А то я уже начал думать, что
Прегиль так и останется в королевских магах.
Я набросил на нее свой пиджак, заметив, что ее начинает трясти
от холода. Потом, подхватив на руки, потащил в замок. Через сто
шагов я столкнулся с бегущими к месту происшествия магами. Ульрих
разгонял туман, а Карлфрид освещал дорогу магическими огоньками. За
ними спешил Берне Орель.
– Ваша Светлость! Что с госпожой Халевейн? – спросил Орель.
– У нее не было дыхания и сердцебиения, но сейчас всё
восстановилось, – я прислушался к дыханию волшебницы, которая
потеряла сознание. – Кто-то из вас разбирается во врачевании?
– Я как раз разбираюсь, – сказал Орель. – Но нам лучше делать
это в замке.
Мы спешно дошли до комнат, в которых остановилась волшебница, и
я уложил ее на постель. Орель сел рядом, осмотрел ее, позвал своего
кобольда, которому дал множество распоряжений. Через минуту тот
вернулся с целым ворохом пакетиков, от которых дохнуло травяной
аптекой, чайником с кипятком и тубами с мазью.
– Все так плохо? – спросил я.
– Нет, все более-менее в норме. Но лучше перестраховаться чтобы
она не заболела. Вы что же, ей массаж сердца делали и искусственное
дыхание?
– Да.
– Откуда вы это умеете? – спросил Адельман.
– В смысле, откуда? Из курсов первой помощи.
– Вы их проходили? – удивился Орель.
– Конечно. У меня вообще-то есть автоправа. Не понимаю, что вас
удивляет.
Адельман посмотрел на меня и расхохотался. Смех у него вышел
немного нервным, явно выдавая перенесенное напряжение.
– Что смешного, Ульрих? – спросил я, нахмурившись.
– Всё как обычно, не обращайте внимания, Ваша Светлость, –
заметил Карлфрид, – Видимо для господина Адельмана понятия «черный
маг» и «первая помощь» никак не сочетаются. Точнее, являются
взаимоисключающими.
– Что я тогда тут вообще делаю? Ах да, у нас же с вами договор,
– процедил я сквозь зубы. – Пойду, пожалуй, переоденусь.
Бросив разозленный взгляд на Ульриха, я ушел. Зашел в свои
комнаты, принял горячий душ. Завернувшись в халат уселся в кресле у
камина, разжег его заклинанием. Потянуло теплом и приятным
древесным дымком. В дверь постучали.
– Заходи, Барри, – произнес я.
Приоткрыв дверь, в комнату протиснулся кузен. Глаза его были
похожи на две золотые монеты.