Этот визит на родину и эта деталь сослужили Паулю добрую службу, когда спустя несколько лет начались поиски немецких шпионов…
– Будешь служить рейху, – сказал гауптман.
Бартев молчал, не выказав ни согласия, ни возражения.
«Колеблется. Ведь трусоват, пожалуй, солдат», – подумалось гауптману, и он решил тут же проверить догадку.
– Впрочем, – гауптман выдержал паузу, сделал суровое выражение лица, – велю тебя расстрелять! Ты чекист. Настоящий немец должен был докладывать мне, офицеру рейха, обо всём, что происходит среди пленных.
Михаил промолчал и на этот раз, догадываясь, что гауптман ведёт какую-то игру с ним. Но кто его знает? Уже была возможность убедиться не раз, что убить пленного немцам что муху прихлопнуть.
– Я могу подумать? – попытался ещё оттянуть неизбежное пленный.
– Можешь, пока я достаю пистолет. – Гауптман сделал движение рукой к кобуре.
– Чё докладывать-то? – буркнул Михаил.
– Мы, немцы, умный народ и не задаём глупых вопросов! Пшёл вон!
Едва Бартев дохромал до своего места в лагере, явился автоматчик.
– Ком! – сопроводил движением ствола автомата, куда следовало идти.
Оказалось, на кухню. Каспарайтис был там.
– Хватит запотаж! Работать на кухня! Дроф.
Теперь Бартеву предстояло чистить котлы, готовить дрова на кухне взамен одного из пленных, помогавших поварам, – того отправили на заготовку леса. Михаил понял, что теперь ему придётся распрощаться с надеждой вернуться к друзьям – работать здесь придётся ночью, чтобы ранним утром котлы были на огне. Да и, поразмыслив, он решил, что вряд ли ему стоит быть с Иваном, Дзагоевым и остальными друзьями: копать подземный ход он не сможет и бежать из лагеря – тоже. В случае если беглецов поймают, он может отговориться, что не знал о подготовке побега.
За пределами лагеря, рядом с палатками немцев, пленные построили большой дом, в котором теперь расположились охранники. Там вечерами кто-то играл на губной гармошке, пели песни, слышался смех… Отдельный домик выстроили для начальника лагеря и его охранников. И эти строения надёжно обнесли колючей проволокой. Гауптман держал дистанцию с подчинёнными и в ночных оргиях, которые устраивали с пленными женщинами похотливые солдаты, не участвовал.
Михаилу Бартеву, наряду с некоторыми другими пленными, вменили в обязанность делать уборку помещения гауптмана. Это позволяло эсэсовцу выслушать Михаила наедине, не вызывая подозрений у пленных, что Бартев на службе у немцев. Ничего интересного для гауптмана он пока не сообщил, хотя, находясь возле кухни, мог слышать многие разговоры пленников.