.
Сначала корчмы были вечевыми и городскими заведениями, а потом перешли в ведение воевод, бояр и князей. Некоторые корчмы продолжали носить общественный характер. Так, в Псковской судной грамоте 1397 г. предписывалось: «А княжеские люди (пусть) по дворам корчем не содержат ни в (самом) Пскове, ни в пригороде и хмельной напиток не продают ни ведром, ни ковшом, ни бочкою». Были корчмы, которые принадлежали иностранцам: сначала голландцам, затем и немцам (особенно в Новгороде, который торговал с Ганзейским союзом объединившим торговые города в XIV–XVI вв. и державшим в своих руках всю торговлю на Балтийском и Северном морях). Сначала они просто привозили спиртное и привозили его на Русь на продажу. На первом этапе торговля носила меновой характер: хмельные напитки обменивали на воск, меха и другие товары. Потом перешли на деньги: арабские, греческие, немецкие. Позже иностранцам разрешили продавать алкоголь на своем дворе (продажа эта была не распивочной – бочками), а впоследствии – открывать корчмы. Напитки изготавливались тут же при корчме по своим рецептам. В XIV в. новгородцы выступили против продажи спиртного иностранцами, и в 1350 г. собранием общинных купцов было постановлено, чтобы под страхом взыскания 10 марок штрафа никто из иностранцев не смел продавать алкоголь на Готском дворе (на рубеже XI–XII вв. в Новгороде существовала торговая фактория готландских купцов – так называемый Готский двор с церковью Святого Олава, именовавшаяся новгородцами «Варяжской божницей», пострадала при пожаре 1152 г., когда сгорел новгородский торг). В 1474 г. к князю Ярославу Дмитриевичу Холмскому прибыл посол от князя Рижского с грамотой, в которой говорилось: «Мы к вам во Псков из своей волости корчмы пива и меду не пущати». В то же время с юрьевцами (Юрьев – современный г. Тарту) был заключен договор, где предписывалось в течение 30 лет «во Пскове корчмы не возить и не торговать»75.
В 1237 г. началось монголо-татарское нашествие на Русь. До принятия ислама татары употребляли алкогольные напитки: кумыс (потатарски – квашеное кобылье молоко, в славянских источниках кумыс впервые упоминается в Ипатьевской летописи за 1182 г., которая свидетельствует, что князю Игорю Северскому удалось бежать из половецкого плена, воспользовавшись тем, что стражники опьянели от выпитого «млечного вина» – так называли кумыс в те далекие времена), черный кумыс (т. е. более сильный и крепкий), вино, пиво, тарасун и террацина, представляющие собой то же, что молочная водка, дистиллят из кумыса и бал (мед, медовуха). При этом легат папы римского Иннокентия IV Иоанн де Плано Карпини сообщал, что «вина, пива и меду у них (монголов) нет, если этого им не пришлют и не подарят другие народы». Поэтому у кочевников особенно ценным считалось кобылье молоко, которое они в большом количестве употребляли в свежем или перебродившем виде (кумыс). Большие празднества практически всегда сопровождались употреблением алкогольных напитков, которые являлись непременным атрибутом досуга и отдыха. Кумыс всегда присутствовал в большом количестве во время пиршеств. Совместное распитие представителями разных слоев общества, как правило, крепких алкогольных напитков служило своего рода платой руководителя того или иного ранга подчиненным ему людям. Спиртные напитки употребляли и во время поминок. Кроме того, по сведениям источников, алкогольные напитки употребляли также с целью предаться веселью, удовольствиям, какой-либо игре, смешным речам и забавам – все это в компании людей, с которыми вели «тесную дружбу»