О.М. Фрейденберг не раз подчёркивала связанность сюжета с персонажем, который в нём действует:
«В сущности, говоря о персонаже, тем самым пришлось говорить и о мотивах, которые в нём получили стабилизацию; вся морфология персонажа предполагает морфологию сюжетных мотивов»49. «И персонаж, и сюжет одинаково представляют собой метафоры, и потому они не только связаны друг с другом, но семантически совершенно тождественны»50.
Ю.М. Лотман подтверждает эту мысль: «поэтика сюжета в романе – это в значительной мере поэтика героя, поскольку определённый тип героя связан с определёнными же сюжетами»51.
Долоховский сюжет «Войны и мира» неизменно связан с острыми поворотами, хаосом военных действий (даже в мирное время); при этом, как заметила Наташа Ростова, у Долохова «все назначено» [IX. С. 44], поэтому его сюжет всегда будет связан с достижением чётко поставленных целей. Но, как подчеркнула Донна Оливер, у Долохова не всё и не всегда получается52. На протяжении сюжетного действия Долохов неоднократно становится разжалованным, быстро теряет все приобретённое, и ему приходится снова и снова методично добиваться места в жизни. Социальный статус Долохова постоянно изменяется: семёновский офицер на первых страницах романа, он оказывается разжалованным за случай с квартальным и медведем, вновь приобретая звание офицера в первом томе, а во втором дослуживается до советника персидского шаха во время своих таинственных восточных похождений. Далее он вновь разжалован до рядового ополченеца перед Бородинской битвой, позже становится командиром отряда партизан.
Об особом интересе Толстого ко всякого рода разжалованным людям писал Б.М. Эйхенбаум:
«Экспериментаторское отношение Толстого к людям особенно сказывается в том, что он больше всего заинтересовывается людьми с недостатками, со странностями… потерявшими равновесие. <…> Он потом даже строит новую теорию, интересно освещающую самый характер его персонажей, с их парадоксальным сочетанием достоинств и недостатков – то, что называют “свободным героем” в противоположность “типам” с их душевным единством, положительным или отрицательным»53.
В толстовском космосе есть и черта, которую Долохову не удаётся пересечь, – жизнь семейная может удаться ему только в роли «самого нежного сына и брата», создать свою семью герою не суждено – а это значит, что в мире Толстого о Долохове остались лишь воспоминания и легенды, в потомстве он не воплотился.