Творчество В.А. Жуковского в рецептивном сознании русской литературы первой половины XX века - страница 47

В то время как юбилей 1883 г. соотносил Жуковского главным образом с Пушкиным и Александром II, способствуя становлению мифа об учителе гениального поэта и будущего Царя-Освободителя, годовщина 1902 г. объединила Жуковского уже с Гоголем, и потому дала несколько иную пищу для размышлений. Богатый материал для понимания смыслов нового юбилея предоставляют гоголевско-жуковские сборники, выпущенные в столицах и ряде университетских городов190. В них еще четче проступила тенденция, наметившаяся в юбилейных изданиях 1883 г., где личность Жуковского предстала симбиозом трех его амплуа: поэта, педагога и человека (т.е. придворного и бытового обликов). В статьях 1902 г. размышления о литературном творчестве Жуковского были столь же энергично оттеснены на второй план, причем сопоставление с Гоголем только усилило этот эффект. Едва ли не каждая статья, посвященная личным и творческим взаимоотношениям юбиляров, начиналась с мысли, что литературные дарования Жуковского и Гоголя неравноценны: «Мы затруднились бы категорически утверждать, что Жуковский понимал в полной мере все значение его (Гоголя. – Е.А.), как гениального изобразителя отрицательных сторон русской действительности»191; «круг влияния Жуковского, конечно, всегда будет уже и меньше»192 и т.д.

При этом по своему объему материалы о Жуковском не только не уступали, но и заметно превосходили написанное о Гоголе. Логика юбилейных статей подводила читателя к мысли о том, что именно для Гоголя встреча с Жуковским имела судьбоносный характер, сам же он не оказал аналогичного по силе воздействия на судьбу и личность первого русского романтика: «Место, занимаемое Гоголем в жизни Жуковского, не может быть соизмеримо с тем значением, которое имел Жуковский в жизни Гоголя»; «Во взгляде Жуковского на Гоголя постоянно было что-то отеческое»; «Жуковский для Гоголя и в первую половину их личного знакомства был важной и существенной опорой жизни»193. По наблюдению Е.В. Петухова, близость Гоголя к Жуковскому располагалась, прежде всего, «в сфере интересов общественных и житейских», а сам поэт «нужен был ему не только как судья его произведений и как близкая душа, но и как посредник денежных милостей от двора и вообще как опора в затруднениях материальных»