Впрочем, тогда всё было по барабану. Пытался жить, постоянно крутя русскую рулетку, на шкуре проверяя, не отвернулась ли фортуна. Я долго не мог свыкнуться с невероятной свободой, свалившейся на не подготовленные для этого плечи. Но об этом чуть позже.
Чем ближе подхожу к зверю, тем сильнее чувствую его боль, скалится, но губы постепенно прячут клыки. Достав из нагрудного кармашка аптечку, вкалываю ампулу морфия. Наркотик быстро действует на измученное животное. Пёс засыпает.
Зову псом исключительно по привычке давать имя всему, у чего нет названия. Существо явно не собака, но статью очень её напоминает, если бы не смешные заячьи уши и не огромные размеры. Зверь немного меньше годовалого бычка.
Наложив шины на лапу, перевязываю раны. Их много, но не все глубокие. Парню явно достался серьёзный соперник. Для транспортировки пришлось соорудить подобие носилок, и, надо сказать, то нелёгкое путешествие к хижине до сих пор в памяти.
Утром пёс приходит в себя и позволяет перевязать, в этот раз не демонстрируя зубы. Лишь когда уже совсем невтерпёж, он едва рычит. Пока готовлю на костерке обед, псу становится лучше. Поняв, что гость хочет есть, бросаю пару птиц, подбитых накануне. Их ему не хватило и на зубок. Приходится сбегать на реку и там серьёзно поохотиться, зато к вечеру зверь был сыт и почти здоров. Ведёрный бачок с водой пришлось наполнять дважды. В общем, хороший уход и питание поставили пса на ноги за неделю.
Так я нашёл Шарика. С той поры сплю спокойно, ведь лучшего сторожа и друга в природе не бывает.
Взяться за перо и доверить бумаге свои мысли и чувства вынудило одиночество. Я совсем не опасаюсь конкуренции, но, если кто спросит, где находятся столь рыбные места, не отвечу. В самом деле, не знаю.
Точкой отсчёта моей истории можно считать тот день, когда решил свести счёты с жизнью. Боже, как давно это случилось! Вероятней всего, года три назад. То злополучное время до сих пор помнится в поту ночных кошмаров. Мне давно за сорок. Жена, забрав детей, ушла ещё по молодости. Мой быт – убогая комнатушка в общаге, кровать с рваным, засаленным матрасом, стол, заваленный до невозможности грязной посудой, объедками, окурками. Среди всего этого великолепия небоскрёбами возвышаются пустые, мутные пузыри из-под самогона. Обшарпанный, колченогий табурет ставит последнюю точку в роскоши интерьера. Правда, на стене висит на одном гвозде, покосившись, репродукция картины Айвазовского. Там посреди буйства волн несколько человек пытаются спастись на жалком подобии плота. Несложно догадаться: болен я самой распространённой российской болезнью – запоями. Знаете, как у нас смотрят на алкашей? Они везде: на свалках и в супермаркетах, под забором и во дворцах. Ибо все они – это мы – в прошлом или будущем.