– Ура! Я первый нашел белый гриб, а ты что же, давай сюда скорее!
Разумеется, я, по примеру Мокульского, тоже влезла под ёлку и стала срезать грибы.
– Это только мое грибное место, я его уже несколько лет отмечаю, видишь, мои ниточки. Это место под ёлкой никто не знает, только я, смотри, сколько здесь грибов. Я сейчас ниточки закреплю, чтобы на будущий год опять здесь собирать грибы.
Когда мы вылезли из-под елки, Стефан Стефанович стал показывать мне грибные полянки, кустарники и деревья, под которыми мы находили целые семейства грибов, отмеченные белыми и красными ниточками, в зависимости от видов грибов, а также зарубки на деревьях, сделанные только самим профессором.
Лес мой, где твои тропинки
Между темных-темных елей,
Все усыпанные хвоей,
Когда наступил полдень, мы присели отдохнуть и перекусить.
– Давай посмотрим, что положили нам на завтрак. Сначала я покажу тебе свой завтрак, а потом ты свой, и мы всё поделим поровну, – сказал серьёзно Мокульский, открывая свой пакет, где были бутерброды. Мы разложили все свои припасы на пеньке и поделили их. Никогда не забуду, как элегантно и красиво ел Мокульский.
– Стефан Стефанович! У меня еще есть баночка с клубникой, – вспомнила я, – как будем делить?
– Очень просто, будем кушать по одной клубничке, сначала ты ягодку, а потом я, так по очереди и съедим её.
– А у меня нет ложки, как же её есть?
– Очень просто, смотри, вот я беру палочку и перочинным ножиком чуть-чуть её оттачиваю, вот и всё. Тебе палочку и мне палочку, ягодку прокалываем и кушаем! – Таким образом, мы быстро расправились с клубникой. Тут Стефан Стефанович достал из кармана три конфеты.
– Две конфеты мы съедим, но что же будет с третьей? – задумчиво спросил он, – предположим, – рассуждал он, – одну конфету тебе, другую – мне, а третью – он сделал паузу, – мы разделим пополам! – воскликнул он радостно. – Да-да, я как-то об этом не подумал, это же чудесно – разделить конфету пополам!
Он достал перочинный ножик и аккуратно разрезал конфету пополам, которую мы тут же съели. Никогда больше в моей жизни не было такого вкусного и удивительного завтрака, который я запомнила на всю жизнь! На обратном пути, к сожалению, я уже не помню, о чем рассказывал Стефан Стефанович. Он был весел, оживлен, его речь завораживала, а я слушала, затаив дыхание, и наши сердца звучали в одной тональности. Он строил планы на будущее лето, ведь оно, по его приметам, должно было быть грибное.