Ходьба напоминала блиставший некогда номер фигуриста Игоря Бобрина «пьяница на катке». Наибольшие усилия уходили не на перемещение, а на то, чтобы удерживать лыжи от расползания, себя – от отклонения с курса. Не у всех получалось: Серега шел тяжеловато, а Юлька все грозилась свалиться. А встать из положения лежа со льда, когда на ногах – лыжи, это проблема. Это генерал на себе проверял.
Свернули с реки. Доска с надписью «Заповедник Денежкин камень…» и дальше в том же духе, изрядно побитая из ружей65. От доски в лес широкая дорога, на нее ушли пермяки, и те, и другие, а мы встали ждать руковода с Надей. Остановка была своевременная – километра полтора всего прошли, а у меня, например, появилась уже мысль о том, как бы поскорее закончить этот переход. Бледно, вернее, наоборот, чересчур румяно, смотрелись отдельные личности вроде Юли и Кости, да и все были не прочь отдохнуть. Поскольку это был первый день, что такое – десять километров на лыжах по плохой дороге мало кто мог себе представить ясно, я так не мог, а поскольку шли (и стояли) уже час с небольшим, у наименее сообразительной части народа появились мысли – а может, уже половину прошли? Santa simplicitas!
Появился Влад. Он «пас» Надежду, которая шла очень тяжело. И так-то, я подозреваю, не ходок она, да лыжи у нее барахлили. Она шла, поминутно приостанавливаясь, выпрямляясь, будто спина ноет, охая и снова делая шаг за шагом. Мы наблюдали это и вовсю отдыхали. Первая усталость сбегала с плеч и спины на лыжи и дальше – в начавший уже таять под теплыми яркими солнечными лучами снег. Без очков не совсем приятно было щуриться на белый свет. Юлька догадалась – сложила очки на самое дно рюкзака и уверяла, что они ей ни к чему, хотя лыжню не видно от блеска. Костя стоял и кряхтел под своим пудом, пока ему настоятельно не посоветовали его снять. Степа кому-то починял рюкзак или лыжу. Сергей в голос «хвалил» свои надежные почти что горнолыжные крепления, так что снег слетал с близвисящих сосновых веток.
Странное дело – у нас, даже на нашей широте, преобладает еловый лес, а тут, на целых полтора градуса севернее, в основном, сосенки и промеж – всякая лиственность и лиственницы, не соль ровные, как на Североуральской аллее, но все же красивые, с набухающими уже почками.
Кэп подошел, постоял, вдохнул покрепче и скомандовал – ходу. Идти по дороге, что сворачивает от реки в лес, до самой Сольвы, не ошибешься. И то хлеб, а то почнет Татьяна смотреть – куда идти, еще в Баяновку вернемся…