– Я понимаю ваши негодования, ребят,― сказал полковник.― Но вы не поверите, здесь даже вмешательство КГБ не помогает. В правительстве ещё при пуске четвёртого блока никто слышать не хотел о возможных проблемах. Важнее всего запустить быстро, показать, мать его, всему миру, что Советский Союз очень силён и впереди планеты всей.
– Так что же нам делать, товарищ полковник?― спросил Зарубин.― Как достучаться до этой верхушки, которая спит и видит, чтобы быть везде впереди всех? И не важно, что могут пострадать люди из-за такой власти.
– Эй, парень,― сказал Зорин.― Следи-ка за своей речью. Я всё понимаю, но надо бы держать мысли такие при себе.
– Не поверите, Степан Иваныч,― вздохнул Зарубин.― Сил уже больше нет. Как докатились мы до такого? Ведь Союз стал перемалывать сам себя в последние годы.
– А мы вот и призваны следить, чтобы в государстве был порядок, вычислять, кто и как может его нарушить,― сказал старший товарищ.― Мне самому всё это не нравится, но сегодня стала править та верхушка, которая уже не стесняется в методах. Главное для них достаток, звание страны, где всё на высшем уровне и обязательно лучше, чем на Западе. Смех.
– Вот и я о том же,― процедил Витя.
Евгений опасался таких вот диалогов. Никогда не знаешь, к чему такого рода рассуждения могут привести.
– Ладно, парни,― сказал полковник Зорин.― Отсыпайтесь идите. Завтра жду у себя в десять утра с докладами.
– Хорошо, товарищ полковник.
Двое друзей вышли из кабинета и отправились по коридору.
– Ты зря так всё ему высказываешь,― сказал Евгений.― Неизвестно, кому он может о твоих настроениях доложить.
– Никуда он не доложит,― махнул рукой Виктор.― Зорин свой человек. Он смотрит на вещи, как мы.
– Как мы?― усмехнулся Фролов.― Я во многом с тобой не согласен.
– О чём это ты?
– Ты считаешь, что система стала непригодна для существования того строя, который в нашей стране уже более шестидесяти лет. А я полагаю, что такое происходит из-за людей, которые возглавили эту страну и пытаются подорвать Союз изнутри. А это совсем разные вещи.
– Но в одном мы оба солидарны.
– В чём же?
– Перемены неизбежны и они уже на пороге, как началась Перестройка Горбачёва,― сказал Виктор.
– О да,― согласился с другом Евгений.― Вопрос только в том, какова истинная цель этой Перестройки.
* * *
Чернобыльская атомная электростанция возвышалась среди равнины. Лучи луны серебром освещали её стены и крышу. Внутри шла работа. Четвёртый блок станции, комната управления. Здесь было несколько людей. Главным сегодня был Анатолий Дятлов, заместитель Главного инженера, один из ведущих инженеров-ядерщиков, человек сильный, который управлял грозной системой станции. Это был уже седовласый мужчина с умными глазами и небольшими седыми усами. Александр Акимов занимал пост начальника смены. Очки на его носу были постоянно, а сам он чётко следил за всеми показателями приборов. Леониду Топтунову было всего двадцать шесть лет, а он уже занимал должность старшего инженера управления. Молодой человек носил усы, а умные глаза не упускали ничего из виду. Его работой был контроль колоссальной мощности реактора. Кроме этих троих в помещении были ещё несколько человек.