Держа лошадь под уздцы, он зашагал прямо к пожарищу. Я оглянулся на хижину, удивившись, что Боунз её проигнорировал. Лучшего места, чтобы обозревать окрестности, невозможно было придумать.
Боунз проследил за моим взглядом и усмехнулся.
–Какое самое важное правило на тропе войны? – спросил он.
–Никогда не делай то, чего ждёт от тебя враг!
Я дал наизусть вызубренный ответ – и только теперь понял, что хижина не только отличный наблюдательный пункт, но и смертельная ловушка в случае окружения. Если роксделльцы отважатся войти в лощину до заката, мы окажемся там в западне.
По ту сторону пожарища, футах в ста от чёрных костей погибшего дома, Боунз присмотрел распадок. В нём мы привязали лошадь, дав ей, наконец, отдохнуть от груза, седла и подпруги.
–Огонь всё же лучше не разжигать, – вздохнул Боунз, открывая мешок с припасами. – Ничего, нам не привыкать питаться солониной…
Однако мне пришла в голову другая идея.
–На тропе войны есть одна немаловажное правило, – напомнил я.
–Ну-ка, удиви меня!
–Не делая того, что ждёт от тебя враг, постарайся всё же убедить его в том, что ты делаешь именно то, чего он ждёт!
В хижине, на удивление, отлично сохранилась вся обстановка. Поджигатели ограничились тем, что повыбивали окна камнями. Покрытая толстым слоем пыли утварь стояла на своих местах. Можно было без труда определить, что в ту роковую ночь живший здесь слуга уже отужинал и сложил грязную посуду в лохань для мытья. Потом, по всей видимости, он выбежал наружу, услышав чужие голоса, и там нашёл свою – полагаю, весьма незавидную – судьбу.
Крыша прохудилась, и постель превратилась в груду гнилого тряпья. А вот запас хорошо высушенных дров не весь рассыпался в труху. Дымоход очага, конечно, засорился, но я быстро прочистил его.
Потом приготовил горячий ужин и сварил кофе. Боунз следил за окрестностями. Покончив с едой, мы укрылись рядом с лошадью. Напоследок я ещё подбросил топлива в очаг, на сей раз не пренебрегая и трухлятиной, так что дым из трубы ещё долго «выдавал наше присутствие».
Боунз лёг спать, завернувшись в одеяло. Солнце клонилось к закату. Преследователи так и не появились.
Думая о них, я всё меньше верил в безумный замысел Боунза. Возможно, следовало припрятать золото и, бросив лошадь, выбраться из лощины пешком. На своих двоих мы бы преодолели крутые склоны далеко от тех мест, где преследователи ждали нашего появления.