– Хорошо.
В то время как Аарон, Давид и Соломон обходили дома соседей, Андрей распахнул ворота кузницы. Из неё повалил народ. Там спряталось людей больше, чем в синагоге. Аарон с сыновьями и Давид пришли к Андрею. Каждый молча жал его руку – кому нужны слова? Андрей стоял немного смущённый. К нему подходили женщины, целовали, вытирая глаза. Слух о поступке Андрея разнёсся по всему Суражу. Давид вернулся домой, отодвинул стол, поднял крышку и помог своим старичкам подняться. Он их успокоил:
– Всё позади, – сказал он.
Они волновались за своего сына и его семью. Давид пошёл в другой конец города – проверить. Вернулся и снова успокоил Риву:
– Они весь погром переждали в лесу с детьми, и их соседи тоже. Так что всё слава Богу!
На другой день люди Наума Фабриканта поменяли окна в синагоге, а ещё через день состоялись похороны всех погибших. Доставленных в полицейский участок бандитов допрашивать было невозможно. Все были смертельно пьяны.
Утром на смену пришёл другой офицер и всех бандитов выпустил, думая, что их уже допросили. Несомненно, что так было задумано. В камере осталось пять человек. Выяснилось, что они мертвы. Как это произошло, никто не знал и не помнил.
Спустя некоторое время многие из этих убийц, воров, грабителей, бандитов и черносотенцев вступили в большевистскую партию и стали заядлыми большевиками. Некоторые сделали довольно значительную партийную карьеру, и, к нашему большому сожалению и стыду, членом этой же партии стал наш дорогой, патологически идейный и наивный сын Аарона Соломон. Ослеплённый идеей, иллюзией строительства светлого будущего для всего человечества, он оказался в одной компании с последними отбросами этого общества.
Сообщение о погромах в России всколыхнуло всю Европу. Начались массовые протесты и демонстрации возле посольств России во многих странах. В госдепартамент России посыпались депеши с выражением негодования и возмущения общественного мнения всего цивилизованного мира. Репутация императора и его семьи упала ещё ниже. Но наказывать было некого, так как всё было организовано тем же департаментом.
Через два дня после похорон Андрей пришёл к ребе и сказал, что у него есть очень серьёзный разговор. ребе уже знал о поступке Андрея. Тот сказал, что никогда не был религиозным, но после всего случившегося, после всего того, что он видел и пережил, принял твёрдое решение принять иудаизм. Он сказал, что об этом решении ещё никто не знает, и добавил: